Том Клэнси - Красный шторм поднимается

– Отличная мысль. Присылай своего баталера. Не сомневаюсь, мы сумеем о чем-нибудь договориться. – Моррис взглянул на часы. – До выхода в море еще три часа. Пошли перекусим и обсудим кое-какие проблемы. У меня возникла мысль, как обмануть эти «бэк-файеры», и я хочу узнать, как ты относишься к ней…

Через три часа два портовых буксира осторожно отвели фрегаты от причала. Газовые турбины «Рубена Джеймса» медленно вели его вперед со скоростью в шесть узлов, форштевень рассекал мутную воду гавани. О'Мэлли наблюдал за выходом конвоя с правого сиденья своего вертолета, несущего дозор у входа в гавань на случай, если там притаилась русская подводная лодка, хотя четыре противолодочных самолета «Орион» самым тщательным образом прочесали весь прибрежный район. Наверно, «виктор», потопленный два дня назад, должен был следовать за конвоем и сообщать о его продвижении, чтобы сначала навести на него «бэкфайеры», а потом сблизиться и нанести собственный торпедный удар. Несмотря на то, что подводная лодка была потоплена, это отнюдь не означало, что выход в море удалось сохранить в тайне. В Нью-Йорке восемь миллионов жителей, и можно было не сомневаться, что один из них стоял сейчас у окна с биноклем в руках, записывая типы судов и их количество. Затем он или она сделает невинный телефонный звонок, и через несколько часов информация окажется в Москве. Другие подводные лодки устремятся к предполагаемому пути конвоя. Как только американские суда выйдут за пределы воздушного прикрытия, осуществляемого самолетами, базирующимися на береговых аэродромах, в небе появятся советские поисковые самолеты, а за ними последуют «бэкфайеры», вооруженные смертоносными ракетами.

Сколько судов, думал О'Мэлли. Вертолет пролетел над множеством судов с танками, бронетранспортерами и личным составом целой бронетанковой дивизии. Многие транспорты были нагружены огромными контейнерами, которые можно перегружать прямо на машины и доставлять к фронту. Их содержимое заключалось в памяти компьютеров, и потому контейнеры без малейшего промедления будут доставляться к месту назначения. Он думал о сообщениях, поступающих по каналам агентств новостей, передававших записанные на пленку телевизионные репортажи о боях, ведущихся в Германии. В этом и заключается задача военно-морского флота – поддерживать открытыми морские дороги для снабжения солдат в Германии. Задача проще некуда – переправить все это на другой берег океана.

– Насколько остойчивый у вас корабль? – спросил Каллауэй.

– Вполне надежный, – ответил репортеру Моррис. – Фрегат снабжен бортовыми стабилизаторами, так что качка не будет слишком уж неприятной. Если укачает, не стесняйтесь и обращайтесь к фельдшеру – он что-нибудь придумает.

– Постараюсь не мешать вам.

Моррис дружески кивнул журналисту из агентства Рейтер. Хотя о его прибытии на борт известили всего за час, журналист оказался профессионалом или по крайней мере достаточно опытным путешественником, чтобы уложить все необходимое в один чемодан. Он занял последнюю свободную койку в одной из офицерских кают.

– Адмирал считает вас одним из своих лучших командиров.

– Думаю, у вас будет возможность выяснить, насколько он прав, – ответил Моррис.

Первые два дня прошли спокойно. Впереди шли корабли охранения, прощупывая своими гидролокаторами мелкие прибрежные воды в поисках вражеских подводных лодок. За ними следовали транспортные суда, медленно перестраиваясь в восемь колонн по десять кораблей в каждой. Конвой, способный двигаться со скоростью двадцать узлов, спешил доставить груз. Под массированным прикрытием боевых самолетов, базирующихся на береговых авибазах США, эскадра двигалась вперед на протяжении первых сорока восьми часов, не меняя курса, и только один раз прибегнула к маневрам уклонения. Курс пролегал мимо берегов Новой Англии и Восточной Канады, острова Сейбл и Большой Ньюфаундлендской банки. Теперь легкий этап остался позади. Покинув прибрежные воды и выйдя в Северную Атлантику, конвой вступил в неизведанное…

– Насчет отправки моих корреспонденции… – обратился Каллауэй к Моррису.

– Вы можете пользоваться моим спутниковым передатчиком два раза в день, если это не мешает радиосвязи конвоя. Вы понимаете, что ваши корреспонденции будут подвергаться цензуре в Норфолке?