Том Клэнси - Красный шторм поднимается

– Как вы поступаете с ними? – махнул он рукой в сторону бомбы.

– Мы уже разработали методику. Специальный бульдозер с бронированной кабиной сталкивает их с дорожек на траву. Некоторые при этом взрываются, некоторые – нет. Те, что не взрываются сами по себе, остаются лежать, и снайпер взрывает их выстрелами из винтовки.

– Вышка управления полетами?

– Там дежурили три авиадиспетчера. Отличные специалисты. – Майор пожал плечами снова. – А теперь извините меня. Столько работы.

Полковник последний раз посмотрел на маленькую бомбу и затем направился к своим истребителям. Он явно недооценил майора.

– Лейтенант, на вершине нашей высоты свет, – произнес Гарсиа. Все тут же легли. Эдварде лежал рядом с сержантом.

– Какой-то подонок только что закурил сигарету, – мрачно заметил Смит. Он сам выкурил последнюю несколько часов назад и теперь испытывал симптомы абстиненции. – Теперь вы понимаете, почему мы уносим с собой весь мусор?

– Вы считаете, нас ищут? – спросил Эдварде.

– Пожалуй. Этот налет был осуществлен очень успешно. Русские наверняка заподозрят, что кто-то помогал авиации. Меня удивляет, что они не подумали об этом раньше. Это потому, наверно, что были заняты другими делами.

– Думаете, они могут заметить нас? – В голосе Эдвардса слышалось беспокойство.

– С расстояния в две мили? К тому же сейчас слишком темно, а если они курят, то ведут себя очень небрежно. Не беспокойтесь, лейтенант. Не так просто найти четырех человек среди массы скал и валунов в этих горах. Нужно передвигаться с максимальной осторожностью, сэр. Не подниматься на вершины и не идти по гребням скал, чтобы не выделяться на фоне неба. Даже если у русских есть приборы ночного видения, нас будет трудно заметить, если мы станем передвигаться вдоль долин. В путь, парни, и идите пригибаясь.

Последнее торговое судно горело. Команда покинула корабль два часа назад, но пламя от него виднелось на западном горизонте. Сколько жертв, подумал Моррис. С погибших судов удалось спасти лишь половину моряков, и не было времени, чтобы организовать более тщательные поиски. Конвой вышел в море без спасательного судна, как это положено. Вертолеты выудили из воды немало моряков, но все-таки в большинстве своем они занимались поисками подводных лодок. В руке капитан держал радиограмму, где говорилось, что «орионы», базирующиеся на авиабазе Лагенс, преследовали и, по-видимому, потопили подводный ракетоносец типа «эхо», находившийся недалеко от их курса. Хорошая новость, но, судя по разведданным, поблизости были еще две русские субмарины.

Потеря Исландии оказалась трагедией, размеры которой только сейчас становились очевидными. Теперь советские бомбардировщики могли лететь по свободному коридору и перекрывать морские пути. Их подводные лодки спешили через Датский пролив, стараясь преодолеть его до того, как военно-морские силы НАТО перебросят туда свои субмарины, чтобы восстановить утраченную ими оборонительную преграду, от которой зависела безопасность конвоев. ВВС и ВМС скоро попытаются переформировать свои истребители, чтобы наносить удары по «бэкфайерам», Ту-22М, но все эти меры носили всего лишь временный характер. До тех пор пока не удастся полностью нейтрализовать, а еще лучше снова захватить Исландию, исход Третьей битвы за Атлантику останется нерешенным.

На базах Тихоокеанского флота в Сан-Диего и Перл-Харбор корабли с выключенными ходовыми огнями выходили в море. Отойдя достаточно далеко от берега, они все поворачивали на юг, к Панаме.

Обстановка снова стала спокойней. Впрочем, «стала спокойней» лишь относительно: «бэкфайеры» все еще проникали через коридор над Исландией, но сегодня во второй половине дня они нанесли удар по другому конвою, потопив одиннадцать торговых судов. Сейчас все конвои, направлявшиеся на восток, уклонялись к югу, предпочитая более продолжительное плаванье в Европу угрозе воздушного нападения. Поскольку на настоящий момент потери достигли почти шестидесяти судов, плаванье в более южных широтах означало по крайней мере, что советские бомбардировщики могли нести только одну ракету «воздух-земля» вместо двух.

Напряжение нарастало, и его последствия сказывались на всех. Команда Морриса находилась в состоянии постоянной готовности уже почти неделю – четыре часа на вахте, четыре часа отдыха. Никто не высыпался. Команда не могла нормально питаться. Если требовалось провести срочные работы по обслуживанию механизмов, их осуществляли за счет сна. И помимо этого над всеми как Дамоклов меч висела угроза нападения в любую минуту вражеской подводной лодки или бомбардировщика. Члены команды по-прежнему справлялись с работой, но Моррис заметил, что его люди становятся усталыми и раздраженными. Они начали спотыкаться, переступая через комингсы, – верный признак изнеможения. Скоро появятся серьезные ошибки. Взаимосвязь между усталостью и ошибками была такой же несомненной, как сила земного притяжения. Однако он надеялся, что через день-два установится привычный режим и люди как-то приспособятся к происходящему. Уже были заметны первые признаки этого, и старшины советовали ему не беспокоиться. А Моррис беспокоился.