Том Клэнси - Оперативный центр

Две недели спустя майор Норбом нашел себе партию, встретив Дайану Олбрайт из «Юнайтед пресс интернэшопал». Венчание состоялось через три месяца, а недавно они отпраздновали двадцать четвертую годовщину свадьбы. У генерала и Дайаны были уже взрослые дочь и сын – Мэри-Энн, биограф, чьи работы были выдвинуты на премию Пулитцера, и Лон, работавший в организации «Гринпис». Адъютант проводил Доналда в кабинет генерала. Друзья обнялись, и по щекам Доналда снова потекли слезы.

– Я так тебе сочувствую, – говорил Норбом, утешая старого друга, – так сочувствую. Дайана уехала в Соуэто, иначе она обязательно была бы здесь. Она хочет прилететь на похороны.

– Спасибо, – глотая слезы, отозвался Доналд, – но я решил похоронить Сунджи в Америке.

– В самом деле? А ее отец... Доналд невесело усмехнулся:

– С ним я еще не разговаривал. Ты же знаешь, как он воспринял нашу свадьбу. Но мне известно, какие чувства питала Сунджи к США. Я хочу, чтобы ее похоронили там. Думаю, она сама хотела бы этого.

Норбом кивнул и сел за стол.

– В посольстве оформят все документы, а я прослежу, чтобы здесь все было сделано вовремя. Чем еще я могу тебе помочь?

– Скажи... Она уже здесь? Норбом нахмурился и кивнул.

– Я хотел бы попрощаться с ней.

– Не сейчас. Лучше попозже, – сказал Норбом и бросил взгляд на часы. – Я приказал подать сюда обед. За едой можно будет все обсудить.

Доналд заглянул в стальные глаза Норбома. Эти глаза всегда внушали ему доверие, и на этот раз Доналд тоже поверил другу, пятидесятидвухлетнему командующему военной базой. Если Норбом говорит, что ему нельзя увидеть тело Сунджи, значит, у него есть на то основания. Но все же Доналду обязательно нужно будет при первой возможности посмотреть на нее. Пусть душа Сунджи направит его, скажет, что он принял правильное решение, одобрит его планы.

– Хорошо, – негромко согласился Доналд. – Давай поговорим. Насколько хорошо ты знаешь генерала Хонг-ку? Норбом насупился.

– Неожиданный вопрос. Как-то я встречался с ним в демилитаризованной зоне. Это было в 1988 году.

– И каким было твое первое впечатление?

– Он высокомерен, грубоват, эмоционален и всегда держит слово – только его слова могут показаться непривычными. Если он говорит, что пристрелит вас, он так и сделает. Конечно, я знаю его далеко не так хорошо, как генерала Шнейдера, но я ведь и не смотрю на него и его людей каждый день через демилитаризованную зону, не слушаю северокорейские народные песни, которыми они оглушают нас среди ночи, я не вижу, на сколько дюймов или футов он надстраивает свой флагшток, чтобы их флаг всегда развевался над нашим.

Доналд стал набивать трубку табаком.

– Но разве мы в ответ не оглушаем их нашей музыкой и не поднимаем наш флагшток?

– Только тогда, когда Хонг-ку делает это первым. – Норбом позволил себе чуть заметно улыбнуться. – А почему ты спрашиваешь? Ты стал сочувствовать коммунистам?

На столе генерала Доналд заметил фотографию Дайаны в рамочке и отвернулся. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы снова собраться с мыслями.

– Хауард, я хочу с ним встретиться.

– Об этом не может быть и речи. Даже генералу Шнейдеру не просто его увидеть...

– Шнейдер – солдат, а я – дипломат, у меня есть некоторые преимущества. В любом случае я хотел бы установить с ним контакт. А ты поможешь мне попасть в демилитаризованную зону.

Норбом откинулся на спинку кресла.

– Боже мой! Грег, что с тобой сделал Майк Роджерс? Перелил тебе свою кровь? И что ты там будешь делать? Просто пойдешь прогуляться и случайно минуешь контрольный пункт? Или привяжешь записку к кирпичу?

– Думаю, я воспользуюсь радиосвязью.

– Радиосвязью! Шнейдер и близко не подпустит тебя к радиостанции – он будет прикрывать свою задницу. И даже если ты встретишься с Хонг-ку, это тебе ничего не даст. Он – самый воинственный псих во всей Северной Корее. Пхеньян и направил его в демилитаризованную зону в качестве предупреждения Сеулу – приходите на переговоры об объединении с тугим кошельком и будьте щедры, иначе увидите генерала только в прорези прицела. Если кто-то из северян и способен на такой жестокий террористический акт, так в первую очередь Хонг-ку.

– А если он здесь не при чем, Хауард? Если это вовсе не дело Северной Кореи? – Зажав потухшую трубку в правой руке, Доналд подался вперед. – Возможно, у него непривычные для нас взгляды, но он горд и честен. Он не стал бы присваивать себе чужие лавры или брать на себя ответственность за то, чего он не делал.