Том Клэнси - Оперативный центр

Едва не врезавшись в борт перевернувшегося грузовика, Доналд замер. Массивный металлический обод колеса еще медленно вращался; словно темные водоросли с древнего галеона, с колеса свисали клочья резины. Доналд перевел взгляд вниз и только теперь понял, что уже стоит на бульваре.

Он сделал шаг назад и бросил взгляд направо. Нет, не здесь. Она бежала от универсама «Йи». Кто-то схватил его за руку, и Доналд вздрогнул. Он повернулся и увидел молодую женщину в белом халате.

– Господин, вы не ранены?

Доналд прищурился и показал на ухо.

– Я спрашиваю, вы не ранены? Доналд покачал головой.

– Позаботьтесь о других, – крикнул он. – Мне нужно поскорее попасть к универсаму.

Женщина недоверчиво смотрела на Доналда.

– Господин, вы уверены, что у вас все в порядке? Доналд кивнул, мягко отрывая ее пальцы от своей руки.

– Я чувствую себя хорошо. В момент взрыва здесь проходила моя жена, мне нужно ее найти.

Женщина окинула Доналда странным взглядом и сказала:

– Это и есть универсам «Йи», господин.

Она отошла, чтобы помочь кому-то, прислонившемуся к почтовому ящику. Доналд сделал несколько шагов и поднял голову. Слова женщины оглушили его, словно еще один взрыв, он безуспешно пытался набрать воздуха в свои будто сжатые тисками легкие. Теперь он понял, что взрывная волна не только перевернула грузовик, но и вдавила его в фасад универсама. Доналд плотно сомкнул веки, сжал руками виски и резко потряс головой, пытаясь не думать о том, что могло его ждать на противоположной стороне улицы.

С Сунджи ничего не произошло, уверял он себя. Она везучая, они всегда это знали. Девушка, которая неизменно выигрывает в лотереях. Которая выбирала верную лошадь. Которая вышла замуж за него. С ней все в порядке. Должно быть все в порядке.

Кто-то опять взял Доналда за руку, и он резко обернулся. Длинные черные волосы испачканы в чем-то белом, бежевое платье все в грязи, но это была Сунджи, рядом с Доналдом стояла улыбающаяся Сунджи!

– Слава Богу! – воскликнул Доналд и крепко обнял жену. – Я так беспокоился, Сун! Слава Богу, что все позади...

Тело Сунджи обмякло, и Доналд смешался и умолк. Он опустил руку, взял Сунджи за талию, и рукав пиджака прилип к ее спине.

Не выпуская Сунджи из рук, Доналд опустился на колени. Постепенно его охватывал ужас. Он осторожно повернул жену на бок, бросил взгляд на ее спину, и у него перехватило дыхание. Платье у Сунджи на спине обуглилось, тело и обгорелая ткань были в темно-красных пятнах крови, через сожженную кожу проглядывала белая кость. Прижимая Сунджи к себе, Грегори закричал и как бы со стороны услышал свой отчаянный вопль, исходивший из самых глубин его души.

Блеснули мощные фары, к Доналду наклонилось знакомое лицо женщины-врача. Она подала кому-то знак, тут же другие люди потянули Доналда за руки, пытаясь оторвать его от Сунджи. Доналд сначала сопротивлялся, потом уступил, поняв, что его бесценной жене сейчас нужнее не его любовь.

Зал для игры в пачинко был уменьшенной копией знаменитых игорных залов в токийской Гинзе. Длинное и узкое здание по форме напоминало два плотно состыкованных железнодорожных вагона. В сильно накуренной атмосфере зала стоял неумолчный стук шариков. Места для игры протянулись вдоль обеих стен зала.

Каждое игровое место представляло собой вертикальную овальную площадку около ярда высотой, почти в два фута шириной и примерно в полфута глубиной. Под прозрачной крышкой на многоцветной площадке было укреплено множество стержней и металлических ловушек. Когда игрок бросал монету, сверху сыпались металлические шарики; натыкаясь на стержни и ловушки, они падали вниз, отклонялись в сторону или застревали в ловушках. Игрок крутил ручкой, расположенной слева внизу, пытаясь расположить ловушки так, чтобы все шарики достигли дна. Чем больше шариков собиралось на дне, тем больше выигрышных билетов получал игрок. Когда их накапливалось достаточно, он направлялся в переднюю часть зала, где ему предлагали выбрать набивную игрушку.

В Японии азартные игры запрещены, но никто не может запретить игроку продать выигранную вещь. Торговля происходила в крохотной задней комнатке, где небольшие плюшевые медвежата шли по двадцать тысяч иен за штуку, большие кролики стоили вдвое дороже, а за тигра можно было получить шестьдесят тысяч иен.

У шестидесяти игровых машин за вечер в среднем успевало посидеть двести игроков, и каждый из них оставлял около пяти тысяч иен. Посетители искренне радовались выигрышу, но лишь немногие приходили сюда в надежде получить кучу денег. Японцев привлекала загадка падения шариков через сложный лабиринт, непредсказуемость фортуны. Игрок соревновался не с машиной, а с судьбой, выяснял, как к нему относятся его боги. Было широко распространено поверье, что если кому-то удастся переломить свою судьбу в игорном зале, то изменится и вся его жизнь. Никто не мог предложить этому разумного объяснения, но очень часто поверье сбывалось.