Анатолий Ковалев - Гильотина в подарок

Они уже пробороздили Средиземное море, обогнули западное побережье Африки, побывали на Святой Елене и теперь направлялись к Американскому континенту.

Он навсегда забыл бы об идее с кругосветным путешествием, если бы не Еремин…

После всех передряг они как-то завалились в его любимое кафе и просидели там весь вечер.

– Собирайся-ка, дружок, в кругосветное, – посоветовал Костя. – На этом теплоходе поплывет Грызунов. И сдается мне, мы его больше не увидим. А хотелось бы узнать конец истории.

– Ты рехнулся? На какие шиши я поплыву?

– Не прибедняйся! Англичане у тебя покупают пять романов. Как раз и отметишь достойно.

– Нет-нет! – протестовал Антон. – Мне надо садиться за новый роман. А это плавание на полгода!

– Не валяй дурака! Купи себе ноутбук и преспокойно пиши в каюте!

– Боже мой! Кто мне советует писать в каюте! Человек, который ни черта не понимает в творчестве!

Так они препирались битый час, пока «железный Еремин» не сломал оборону противника.

– Расскажи лучше, как идут дела, – попросил писатель. – Я слышал, ты получил наследство?

– Да иди ты! – махнул рукой сыщик.

Узнав о гибели Элвиса, он распечатал безымянный конверт. Это оказалось завещание Старцева. На его счету оставалось около тридцати тысяч долларов. Он завещал их конторе Еремина.

– Элвис не дружил с законами. Без печати нотариуса его завещанием можно лишь подтереться. Зато работенки задал напоследок. Теперь надо искать наследников.

– Эх! Невезучий ты парень! – потрепал его по плечу Полежаев. – Придется оказывать гуманитарную помощь.

– Да иди ты! – снова махнул рукой Костя. – Как-нибудь без литераторов управимся! Только под ногами мешаются! Кстати, Елизарыч идет на поправку. Паниковал Престарелый Родитель, а анализы у него замечательные. Постарался. Не подвел. Скоро выпишут.

И уже на прощание храбрый сыщик, заикаясь от волнения, спросил:

– Скажи, а у тебя серьезно было с Василиной?

– Очень давно, Костя. И несерьезно. А что случилось?

– Видишь ли, я сделал ей предложение…

– Ну и?..

– Она согласна. Только надо год подождать. По человеческим законам так полагается.

– Я желаю вам счастья!

– А тебе – попутного ветра!..

Ветер содрал с белой головы Грызунова бейсболку, приобретенную в кейптаунском портовом магазине, и понес ее дальше по палубе.

Антон не двинулся с места – его занимало лишь небесное.

– Черт с ней! – проворчал Сергей Анатольевич. – Самое верное – не вмешиваться в явления природы.

Он затушил сигарету и пошел прочь, смешавшись с толпой праздношатающихся.

Писатель вскоре спустился в каюту и долго перечитывал на экране ноутбука написанное за два месяца. Работа над романом продвигалась тяжело. Он написал только треть. И до сих пор не представлял себе последней сцены. Обычно видел ее в самом начале работы. А тут – никак.

«Завтра причалим в Пуэрто-Мадрине. Раннее-раннее утро латиноамериканского городка. Человек идет по пустынным незнакомым улицам. Просто так идет, наугад. И плачет».

– Нет, писать в круизе – гиблое дело, – заключил Полежаев. – Еремин идиот! А я трижды идиот, что согласился на это!

Но причина его дурного настроения заключалась в другом. И даже не в страшной исповеди Грызунова. Антон тосковал. Ему понадобилось уплыть за тридевять земель от дома, чтобы в полной мере ощутить свое одиночество. И ту огромную пустоту в душе, которая осталась после разлуки с Идой.

Он выключил экран ноутбука. Порылся в дорожной сумке. Достал блокнот с телефонами. Из Порт-Саида он звонил маме. Из Порт-Элизабет – дочери. Со Святой Елены – Еремину. Кому позвонить завтра из Пуэрто-Мадрине?

Он знал, что в его блокноте нет ее телефона. И все-таки открыл на букве «И». «Ида Багинская» – было выведено крупным корявым почерком Еремина.

– Вот это настоящий друг!

Он давно так не смеялся. Навзрыд.

На палубу уже спустилась густая, беззвездная ночь. Ревели волны. Он метался от кормы корабля к носу и кричал, заглушая волны: «И-ида! И-ида!» – пока чья-то сильная рука не схватила его за плечо.

– Слушай, зачем кричишь: «Еда! Еда!»? Кушать хочешь? Пойдем выпьем!

В ночи блестели большие, насмешливые кавказские глаза. Они обнялись по-братски и спустились в бар.

А наутро теплоход причалил в Пуэрто-Мадрине.

Антона не интересовали больше экзотические красоты. Спустившись в порт, он первым делом отыскал переговорный пункт…

В Москве был поздний вечер. Автоответчик сообщил голосом Иды телефон на телестудии, по которому ее можно найти.