Ранульф Файнс - Профессионал

– Спайк и господин полковник, не хочу показаться неблагодарным, но я сначала должен задать три вопроса. Возможно, на эту книгу у меня уйдет много времени, а ведь еще нужно найти литагента, который согласится ее пристроить. По всей вероятности, в ближайшем будущем я лишусь своего места у Арманда Хаммера, а мне нужно содержать жену и ферму. Я смогу рассчитывать на доходы от книги?

– Они будут принадлежать вам целиком и полностью, – ответил Макферсон. – Нам нужно лишь представить широкой общественности справедливую и объективную картину событий.

– Во-вторых, – продолжал я, – поскольку автором буду значиться я, все возможные обвинения в клевете будут направлены против меня, а не против вас. Следовательно, мне нужно встретиться с теми, кто будет назван по имени, или с их ближайшими родственниками, чтобы получить одобрение.

И снова Макферсон кивнул.

– Родственники ничего не знают об убийцах, но они расскажут вам о том, что, на их взгляд, случилось с их близкими. Так что вы сможете перепроверить услышанное от нас.

– Хорошо. Третий вопрос касается моей личной безопасности. Как я могу быть уверен, что тот бизнесмен из Дубая не направит по моему следу новых убийц?

Спайк усмехнулся.

– В этом даю вам свои личные гарантии. На следующей неделе наш человек отправляется в Дубай. Больше вас никто не побеспокоит.

– Я напишу эту книгу, – сказал я, – если факты будут соответствовать тому, что вы рассказали, и, разумеется, если я смогу найти агента и издателя.

Мы пожали друг другу руки. В течение следующих трех недель, когда только мне позволяла работа, я встречался со Спайком в той же самой комнате, и мы вместе корпели над точной, но в то же время увлекательной фабулой. У нас возникло всего два спорных момента. Для придания достоверности мне было нужно настоящее имя одного из «пушинок».

– У вас и так уже по крайней мере двадцать подлинных имен, – возражал Спайк.

– Я не знаю ваше имя и имя полковника.

– Знаете, – улыбнулся он. – Просто найдите список членов комиссии по экспорту за семьдесят девятый год. – Спайк стал серьезным. – Мы уже пришли к выводу, что для бесспорной достоверности необходимы подлинные имена. Хотя полковнику это совсем не нравится, другого выхода нет. Он раскроет вам свою личность.

– Ну а вы?

– В этом, – усмехнулся Спайк, – нет необходимости.

Вторая проблема заключалась в том, что я не мог в самом начале книги объяснить характер деятельности «пушинок». Требовался хотя бы один пример, однако Спайк упорно отказывался. Связь с убийцами – да, любые другие операции – категорическое «нет». В конце концов я настоял на своем и получил отчет об операции в Бристоле, проведенной в 1976 году, с участием двух человек Спайка, чьи личности и так раскрывались в книге.

Шестого ноября Спайк сообщил, что с ним связался человек, отправленный в Дубай. Этот специалист по арабскому миру накануне встретился с шейхом и предъявил фотографию захваченного де Вилльерса, а также видеозапись, сделанную в сарае в Эксморе. Под угрозой передачи этих материалов Королевской оманской полиции и британским властям шейх отдал оригинальные кинопленки и видеокопии, сделанные убийцами в четырех предыдущих случаях. Он также поклялся именем Аллаха, что не будет доводить до конца тхаар, начатый его отцом. В свое время отец хотел открыть своим сыновьям дорогу в родной Дхофар. Теперь, как утверждает бизнесмен, в этом нет необходимости.

Зимой 1990/91 года и следующей весной я разыскал и навестил двадцать шесть человек, которые непосредственно или косвенно имели отношение к событиям, рассказанным Спайком. Первоначально некоторые моменты его истории казались мне крайне неправдоподобными, однако снова и снова я приходил к выводу, что он изложил все так, как было на самом деле.

Поскольку никто из тех, к кому я обращался, не знал и даже не подозревал о намерениях наемных убийц, я был вынужден представлять цепочку событий как чисто гипотетическую, особенно в том, что затрагивало собственную жизнь моих визави. Особенно важно это было в отношении родственников четырех убитых; напрасно расстраивать и тревожить этих людей мне не хотелось.

Ознакомившись с отчетами «местных» Спайка, я встретился с тремя из них и постарался узнать их личные воспоминания о тех событиях. Поскольку все держались крайне замкнуто, результаты оставили желать лучшего, за исключением разговора с Дэвидом Мейсоном – тут везение было на моей стороне, поскольку мы с ним уже встречались в Омане, Антарктиде и Лондоне. Я всегда считал его человеком высокомерным и холодным, однако после трех продолжительных разговоров, в ходе которых мы подробно обсудили его отчеты Спайку, у меня сложилось совершенно иное впечатление о нем. Для Мейсона очень много значили определенные принципы и характеры людей. Его сила воли и решимость вызывали уважение. Я бы не хотел иметь такого человека в качестве врага.