Том Клэнси - Государственные игры

– Может быть?

В трубке послышался голос Марши. Херберт представил, как бесцеремонная миниатюрная брюнетка отбирает у Альберто телефон.

– Да, Боб, может быть. Под листвой виден темный предмет. Это не ветка, и он слишком велик для улья или птичьего гнезда.

– Так мог спрятаться испуганный ребенок, – предположил Херберт.

– Или предусмотрительный взрослый, – добавила Марша.

– Хорошее замечание. Где сейчас белый микроавтобус? – спросил Херберт.

– Он был на том же снимке, что и трейлер, – ответила Марша. – Никто из полицейских им не заинтересовался.

Обращение к ним было бы смерти подобно, подумал Боб. Местная полиция явно в сговоре с местной неонацистской милицией.

Впереди показался правый съезд с автобана. За ним простирались лесистые участки, места здесь были потрясающей красоты.

– Думаю, я уже там, где надо, – сообщил в трубку Херберт. – Есть какой-то маршрут, по которому я смог бы добраться до дерева, незамеченным полицией?

На другом конце линии провели приглушенное совещание, после чего снова заговорил Альберто:

– Да, Боб, есть. Вы можете покинуть автобан, взять еще правее от бокового съезда и проехать по проселку.

– Не могу, – возразил Херберт. – Если похитители направились в леса, а не уехали оттуда, мне не хотелось бы на них наткнуться. Или чтобы они наткнулись на меня.

– Ну хорошо, – согласился Альберто. – Тогда вы могли бы их объехать…, сейчас посмотрим, юго-восточнее…, э-э, приблизительно на треть мили ближе к ручью. Проезжаете с четверть мили дальше на восток до…, черт возьми, там нет ориентира.

– Я найду.

– Босс…

– Сказал же, найду. Куда потом?

– Потом вы проезжаете ярдов семьдесят пять на северо-восток до какого-то огромного старого дерева. Марша говорит, что это дуб. Но местность там крайне неровная.

– Что я не забирался по лестнице на вершину памятника Вашингтону. Поднимался, сидя на заднице, спиной вперед, а потом так же спускался, только уже вперед лицом.

– Знаю. Но дело было восемь лет назад да к тому же здесь, у нас дома.

– Все будет в порядке, – заверил Херберт. – Когда получаешь зарплату, приходится делать не только легкую, но и грязную работу.

– Это не называется грязной работой, босс. Немыслимо человеку в инвалидной коляске карабкаться по оврагам и переправляться через ручьи.

На мгновенье Херберт ощутил прилив сомнения, но тут же подавил его. Он хотел это сделать. Нет, ему это было попросту необходимо. И в глубине души он был уверен, что справится.

– Послушай, – заговорил Херберт, – полицию мы вызвать не можем – у нас нет уверенности, что кто-то из них не заодно с этими “партизанами”. И сколько времени девчонка просидит там, прежде чем решиться обнаружить себя из-за того, что проголодается или устанет? У нас нет другого выбора.

– Выбор есть, – возразил Альберто. – На основе этих фотографий люди Ларри скорее всего придут к тем же выводам, что и мы. Давайте я им позвоню и узнаю, что они намерены делать.

– Отставить! – отрубил Херберт. – Я не стану греть свою задницу, пока чья-то жизнь подвергается опасности.

– Но тогда опасности подвергнутся обе ваши жизни…

– Мальчик, я сегодня уже подвергал себя опасности, просто сидя в этом чертовом автомобиле, – сказал Херберт, сворачивая с автобана. – Я буду осторожен, и я до нее доберусь, обещаю. А еще я возьму с собой телефон. Звонок-вибратор будет включен, но я не открою пасть, если стану подозревать, что кто-то нас слышит.

– Я, конечно, по-прежнему против, – твердо заявил Альберто. – Но все же удачи вам, босс, – помедлив, добавил он.

– Спасибо, – поблагодарил его Херберт, уже двигаясь по двухрядному шоссе. Впереди показалась площадка для отдыха с заправкой, закусочной и гостиницей с вывеской “Свободных мест нет”. Это означало, что либо она забита неонацистами, либо владельцы, наоборот, не хотят с ними связываться. Херберт свернул на площадку и поставил машину за современным одноэтажным зданием. Затем он, скрестив пальцы к удаче, нажал на кнопку, чтобы выгрузить инвалидное кресло. Он опасался, что все эти гонки с битьем автомобилей могли повредить механику “мерседеса”. Однако все оказалось в порядке, и пятью минутами позже он уже катил в кресле вверх по пологому склону в оранжево-голубом свете приближающихся сумерек.

Длиннющий лимузин подкатил к отелю, где ждал Жан-Мишель, ровно в половине шестого.