Том Клэнси - Государственные игры

Француз посмотрел на антресоль второго этажа. По ее периметру шли двери. Очевидно, это были комнаты для тех, кто не желали ограничиваться только танцами.

– Мы так поняли, что у вас здесь и квартира, герр Рихтер?

– Да, но тут я ночую от силы два раза в неделю. Большую часть времени я провожу в помещениях Национал-социалистической партии XXI века, это южнее Бергедорфа. Вот где делается настоящее дело для нашего движения. Пишутся речи, ведутся телефонные консультации, идет рассылка электронной почты, транслируются радиопередачи, издается наша газета… У вас есть последний номер “Кампф”?

Жан– Мишель кивнул.

– Отлично, – продолжил Рихтер. – Все вполне законно. Не то что в свое время, когда власти преследовали меня то за одно, то за другое мнимое прегрешение. Значит, вы прибыли почтить своим присутствием “дни хаоса” и представлять своего патрона на “обсуждениях”, как он их назвал в нашем кратком разговоре по телефону.

– Да, герр Рихтер. – Жан-Мишель наклонился вперед и сцепил руки на столе. – Я приехал к вам с предложением.

Немец никак не отреагировал, и Жан-Мишель слегка растерялся.

– Я весь внимание, – после затянувшейся паузы успокоил его Рихтер.

– Это мало кому известно, – заговорил Жан-Мишель, – но месье Доминик поддерживает неонацистские группировки по всему миру. “Рейзорхедз” в Англии, “Солдат” в Польше, ассоциацию “Только для белых” в Америке и другие. Он стремится создать всемирную сеть организаций, преследующих одну общую цель – расовую чистоту.

– Вместе с “Новыми якобинцами” его силы составят тысяч шесть бойцов, – прикинул Рихтер.

– Около того, – подтвердил Жан-Мишель. – А когда он выйдет на компьютерные сети Америки, их число должно возрасти еще больше.

– Почти наверняка, – согласился Рихтер. – Образцы его компьютерных игр я уже видел. Весьма увлекательно.

– Что предлагает месье Доминик, так это вовлечь вашу организацию, герр Рихтер, в наш круг единомышленников. Он предоставит вам денежные средства, доступ к технологиям “Демэн” и соответствующую роль в формировании будущего мира.

– Роль, – процедил Рихтер. – Прямо как в спектакле.

– Не в спектакле, – возразил Жан-Мишель. – В истории.

Немец холодно улыбнулся.

– С какой стати я должен принимать участие в пьесе Доминика, если способен срежиссировать свою собственную постановку? Жан-Мишель был снова шокирован самомнением этого немца.

– Дело в том, что месье Доминик обладает такими ресурсами, о которых вам остается только мечтать. А благодаря своим связям он мог бы предложить вам как политическую, так и личную защиту.

– Защиту от кого? – поинтересовался Рихтер. – Правительство трогать меня не станет. Два года, проведенные в тюрьме, придали мне образ мученика, страдальца за правду. Да и моим людям личной преданности не занимать.

– Но ведь есть еще и другие вожди, – возразил Жан-Мишель с едва заметной ноткой угрозы в голосе. – Другие потенциальные новые фюреры.

– А есть ли? – уточнил Рихтер. – Вы имеете в виду кого-то конкретно?

Французу страшно хотелось немного осадить этого выскочку, и, похоже, сейчас как раз представилась такая возможность.

– Между нами, герр Рихтер, поговаривают, что Карин Доринг и ее “Фойер” – восходящие звезды движения.

– Поговаривают? – ровным голосом переспросил немец. Жан-Мишель молча кивнул. Он знал, что пару лет назад Феликс Рихтер и Карин Доринг были безоговорочными противниками. Переехавшая из Восточной Германии Карин проповедовала терроризм, в то время как только-только отсидевший Рихтер выступал в защиту политических методов. Оба открыто критиковали друг друга, пока члены “Фойера” не устроили засаду и не убили двоих людей из группы Рихтера. В конце концов главари провели личные переговоры в одном из берлинских отелей, на которых пришли к соглашению, что каждый занимается своим делом, не выступая против другого.

Однако скрытая напряженность в отношениях между восточногерманской ярой партизанкой и несостоявшимся западногерманским терапевтом по-прежнему сохранялась.

– Карин полна энергии, это несгибаемая и достаточно харизматичная личность, – сухо продолжил Жан-Мишель. – Мы слышали, что она спланировала и лично осуществила ограбление банка в Бремене и поджог здания суда в Нюрнберге…

– Да, и это, и еще очень многое, – прервал его Рихтер. – Карин хороша в боевых условиях. Это – кошка, которая ведет за собой котов, уличный боец, полевой командир. Но, чего вы и ее последователи никак не можете себе уяснить, так это того, что она не способна создать политическую партию и руководить ею. Она по-прежнему настаивает на собственном личном участии буквально в каждой из своих операций, и в один прекрасный день, если не власти, то не так снаряженная бомба ее достанет.