Эдди Шах - Оборотни

— Что вы, — нервно фыркнул молодой человек, — со мной все в порядке. Не будите его. — Он закончил путешествие со сдвинутыми ногами и первым выскочил из самолета, расталкивая на своем пути других пассажиров.

Эдем помог матери снять ручной багаж с полок над головой.

— Когда я женюсь, — сказал он, — постараюсь, чтобы моя жена повсюду путешествовала, оснащенная по крайней мере двумя маленькими детьми.

— Это всегда срабатывает, — сказала женщина, и они рассмеялись.

Затем она вышла, чтобы встретить мужа, который уже поджидал ее в толпе. Эдем позавидовал их браку, их взаимопониманию и уселся опять в кресло „Бритиш эйруэйз“ до конца путешествия на оставшийся пятнадцатиминутный перелет вдоль побережья.

Авиалайнер коснулся колесами гудрона и пробежал еще семь тысяч футов, а затем свернул направо и медленно проехал к терминалу.

Билли не ожидала, что он окажется столь небольшого роста. Она знала, что прилетит офицер-оперативник британской секретной службы, и представляла его в обычном для Калифорнии образе высокого, широкоплечего вояки. Черные его волосы показались ей слишком длинными на затылке, слишком напомаженными и блестящими на висках. Возможно, у нее несколько поехала крыша после всех этих лет ожидания настоящей оперативной работы в ЦРУ.

— Привет! — сказала она Эдему, когда он одиноко стоял в небольшом зале ожидания с сигаретой в руке, единственный оставшийся там пассажир. — Вы Эдем Нихолсон?

— Да, — осторожно ответил он.

— А я Билли Вуд. Добро пожаловать в Сан-Диего. В этом зале не курят.

— Не ожидал встретить женщину.

Его откровенность несколько шокировала.

— Как видите, это я, — как бы оправдываясь, ответила она.

— Билли ведь мужское имя.

— Вы никогда не слышали о Билли Холидей?

Он мотнул головой:

— Только о Билли Грэхеме. Но то был мужик. Никто не говорил мне, что придется работать с бабой.

— А какая вам разница?

— Никакой, если вы хорошо справляетесь с работой.

— Я с машиной, — сказала она, обиженная его безразличным тоном. Гнусные англичане. Думают, что им все еще принадлежит весь мир. Она повернулась и пошла к автостоянке. Он следовал за ней на небольшом расстоянии, теперь уже с сигаретой во рту.

Ее машина, ярко разукрашенный „ренегейд“, стояла рядом с кассой.

— Не могли бы вы… — Она показала на его сигарету.

— А не следует ли нам соблюдать осторожность и в отношении других вещей? — спросил Эдем, бросая сигарету на тротуар и наступая на нее.

— Вы о чем?

— Я бы не пользовался этой низкопрофильной жестянкой.

— Жестянкой?

— Автомобилем.

— Ну, можем и заменить для дела. Хорошо? — Билли открыла машину. Он казался ей все хуже, откровенное „не то“, с чехлом для костюмов фирмы „Луис Вюттон“.

Он медленно обошел машину, чехол этот самый положил на заднее сиденье, а сам сел вперед, на пассажирское место, внимательно наблюдая, как она включает двигатель.

— Где мне остановиться?

— У меня. Это подойдет. Мой парень думает, что вы здесь в деловой поездке от английского филиала нашей компании. Что еще?

— Сколько вам лет?

Хамская прямота вопроса окончательно вывела ее из равновесия. Румянец стал ярче, раздражение более очевидным. Бросив на него враждебный взгляд, она ничего не сказала, только вздернула подбородок, взбешенная его молодой мужской наглостью и еще более рассерженная на себя за поднятый подбородок, при котором морщинки вокруг шеи были менее заметны. Она ругала себя за мелкое глупое тщеславие.

— Это не личный вопрос. — Он был невозмутим. — Я хотел бы знать, сможете ли вы справиться с поручением.

— Не беспокойтесь, смогу.

— Не лезьте в бутылку. Мне сказали, что это опасное поручение. Я совсем не в курсе. Но я привык работать сам по себе. Если я вхожу в какую-то команду, подчиняющуюся чьим-то приказам, мне нужна уверенность в прочности тыла. Итак, сколько вам лет?

— Сорок один. — Лгать не было никакого смысла. В конце концов, он ведь заглянет в ее данные.

— Вы раньше участвовали в оперативной работе?

— Нет.

— Хреново.

— Какую школу хороших манер вы посещали? — отрезала Билли, с трудом подавив желание добавить какую-нибудь откровенную брань.

Весь путь до Ла-Джоллы, сорок пять минут по пятой дороге, они проехали в полном молчании.

Добро пожаловать в солнечную Калифорнию.

Штаб-квартира КГБ

Площадь Дзержинского

Москва

— Американцы либо врут, либо говорят правду. Задача в том, чтобы это выяснить, — сказал председатель, наливая себе еще чашку чая из самовара.