Эдди Шах - Оборотни

— Вы бывали когда-нибудь в Ольстере?

— Это не важно, — обидчиво прореагировал Кой. Эдем знал, что попал в точку, что этот жалкий канцелярист никогда не знал настоящего дела. — Оружие приобретете в Америке. Нет необходимости, чтобы вас еще здесь задержала аэропортовская охрана до прибытия на место. Вам придется иметь дело с двумя американцами. Оба они, как я полагаю, из ЦРУ. Это мистер Фил Такер и Билли Вуд. Это американская операция, и вы будете отвечать непосредственно перед ними. Но если возникнут особого рода осложнения, обратитесь к военному атташе в британском посольстве и попросите его связаться с нами.

— Это все?

— Все, что мне известно. — Кой передвинул через стол небольшую папку. — Здесь краткая биография мистера Триммлера, его фотография, чек на перелет в Сан-Диего и второй чек на получение некоторой наличности, которая вам может понадобиться. У американцев есть кредитные карточки на ваше имя, которые вы сможете получить по прибытии. Это на дополнительные и необходимые, — он подчеркнул слово „необходимые“, — расходы. Для найма машин и нечто подобного при случае. Мне нечего добавить.

Эдем взял папку, но не стал ее просматривать.

— Почему выбрали меня? — спросил он.

— Не имею представления. Вы были под рукой и, как я понимаю, все еще причиняете всем головную боль.

— Так лечите ее. Отрежьте голову.

— Мне кажется, у вас довольно завышенное мнение о себе. Я ошибаюсь?

Эдем рассмеялся и встал.

— Помните же, что хотя это дело за пределами нашего непосредственного контроля, вы остаетесь в рядах Вооруженных Сил Соединенного Королевства и являетесь представителем правительства ее величества. Действовать вам придется по собственному разумению. Проявляйте соответствующие инициативы. Но это не означает, что мы будем поддерживать вас автоматически. Понятно? — завершил свои напутствия инструктировавший офицер.

Эдем понял. Он кивнул, не отдал чести старшему по званию и покинул его кабинет. Представить в деталях предстоящую работу было весьма затруднительно. Но самой поездке в Америку он радовался и уже ощущал запах надвигавшейся опасности. Хорошо снова вернуться к серьезной работе, даже если не до конца знаешь, в чем ее суть и чего, собственно, от тебя ожидают.

Подборка на Триммлера не была обширной. Хайнрих Триммлер-Шпидаль во время Второй мировой войны являлся блестящим германским ученым, который попал в водоворот событий и стал участником знаменитой команды ракетчиков, которая запускала ракеты „У-1“ и „V-2“. Как специалисту по системам наведения и гироскопам, ему ставилась в заслугу необычная точность первых ракет, накрывавших Лондон. Когда война закончилась, он оказался в той части команды из Пеенемюнде, которая под руководством Вернера фон Брауна и генерала Вальтера Дорнбергера сдалась американским войскам в 1945 году. Подобно своим коллегам, он легко освоился с американским образом жизни и стал играть важную роль в космической организации, которая была создана в пятидесятые годы, а в семидесятые запустила на Луну человека. Американские деньги и ресурсы стали легко доступны для людей, которые прежде принимали участие в разработке оружия против союзников. Триммлер, превратившийся в респектабельного американского ученого, стал выдающимся авторитетом в области управления ракетами и технологии электронного наведения. Он оказался важным приобретением для американцев, которые изменили его документы, сократили его имя, создали новый имидж человека, не имеющего никакого отношения к нацистскому прошлому.

В папке имелись некоторые сведения о семье Триммлера, которые давали представление о том, что он богат и живет в Ла-Джолле, привилегированном пригороде Сан-Диего. Материалов о его прошлой жизни в Германии не было, если не считать справок, что он не был членом национал-социалистической партии и родился в Лейпциге. И поскольку он был прежде всего, и даже только, ученым, Эдем удивился, зачем кому-то понадобилось убивать его.

За день до полета он вернулся домой, чтобы в последний раз отведать приготовленные Лили кушанья. Эдем позвонил по телефону из своего „феррари“, и когда он входил в квартиру, все было уже готово. Его ожидали бифштекс и пудинг из почек, приготовленные так, как умела только она, и когда он сел за стол, Лили продолжала суетиться.

— Завтра я вылетаю в Америку, — сказал он.

— А хватит ли у вас времени для завтрака? — спросила она.

Почувствовав неудовольствие в ее голосе, он вспомнил, что она жила в таком же, как и он, одиночестве.