Александр Штейнберг - И жизнь, и песни, и любовь… Эдди Фишер

…Это был один из тех вечеров, которые остаются в памяти надолго, если не навсегда. Самая красивая женщина в мире, сверкая драгоценностями, ослепляя белозубой улыбкой и сиянием фиолетовых глаз, отшвырнув туфли, танцевала босиком один из древнейших еврейских танцев хава нагила.

В огромной комнате ее голливудского особняка на полу сидели зрители – танцовщики знаменитого советского ансамбля Игоря Моисеева. Музыка завораживала ритмом. Быстро, еще быстрее! Никогда она не плясала так самозабвенно! Наконец, на середину комнаты вышел сам Игорь Моисеев. Это была потрясающая пара: королева Голливуда Элизабет Тэйлор и блестящий хореограф, танцовщик Игорь Моисеев.

Вечеринка продолжалась до утра. Гостеприимные хозяева – Элизабет и ее тогдашний муж Эдди Фишер были чрезвычайно радушны. Гостям на следующее утро показали Голливуд, студии, аттракционы, каждый получил подарок на память о встрече. Казалось бы, все было прекрасно. Но по прибытии в Москву у Моисеева был «крупный разговор» в ЦК КПСС о нездоровой атмосфере в ансамбле. Не обошлось без неприятных разговоров и в Голливуде: Эдди Фишера и Элизабет Тэйлор обвинили в коммунистических симпатиях.

И еще одно серьезное обвинение было предъявлено Моисееву: «Вы какой танец отплясывали у Тэйлор в особняке? Русский? Украинский? Ах, еврейский…» И вообще в «сигнале» было написано, что это был сионистский вечер, поскольку муж Тэйлор – еврей, он пел еврейские песни. А Моисееву казалось, что в ансамбле – его истинные друзья, единомышленники.

Эдди Фишер, кумир американской молодежи 50-х и 60-х годов, стал известен и в стенах КГБ, где собрали о нем всю возможную информацию.

Семья Фишеров была очень бедной. Это означало много детей и мало денег. А еще бесконечные ссоры, унижения, все, что заставляло страдать. Отец, Иосиф Фишер, приехал в Америку со своей семьей совсем молодым человеком. Ему было семнадцать лет. Семья осела в Филадельфии, где была большая еврейская община. Тут он встретил свою будущую жену Катю Менакер. Они были совсем разными: мягкая, деликатная Катя и жесткий, почти никогда не улыбающийся Иосиф.

«Мой отец по складу своего характера был тираном. Он никогда не бил мою мать. Он уничтожал ее словами. Это было еще хуже. Он начинал кричать, едва переступив порог дома. Мать все воспринимала с потрясающим душу терпением. Я хотел, чтобы она ответила, но она никогда этого не делала, – рассказывает Эдди Фишер. – Теперь, когда я стал взрослым, я понимаю, что она была сильнее нас всех. Однажды я слышал как она сказала отцу: «Иосиф, я разойдусь с тобой, как только дети вырастут». И она это сделала.» Почему она столько времени терпела унижения? Ответ прост: она любила своего мужа. Он был груб, но образован. Ходил в хедер еще в России, отличался от большинства сверстников быстрым умом, грамотностью. Он привез с собой из России много книг, среди них – Толстой и Чехов.

Эдди Фишер родился в очень плохое время для Америки. «Я бы хотел выбрать более удачное время, но у меня не было выбора», – говорил он с улыбкой. Шел 1928 год. Начиналась Великая Депрессия. В крохотной квартирке Фишеров было голодно и холодно. Маленькая отважная женщина Кэти Фишер старалась поддержать чистоту, накормить и вымыть детей. Но, как ни старайся, если в доме нет ничего кроме воды из-под крана и остатков джема, – трудно что-либо придумать. И вот она решилась просить помощи. Ей дали адрес благотворительной организации. Шла туда десять миль. Изнемогая от усталости, встала в очередь. Дождалась. Вошла в теплое помещение. Ей дали котелок с горячим супом и чек на двадцать долларов. Это было целое сокровище! Потом каждую неделю высылали чек на 17.50. Вот так и выжили. Когда Кэти стала совсем старенькой и очень больной, Эдди, приезжая к ней, напоминал свое имя. «Посмотри, мама, это я, твой сын Эдди, суперзвезда». Она, тихо улыбаясь, отвечала: «У меня семь суперзвезд». Эдди пел с самого раннего детства. Как только прорезался голос, он сразу стал петь. Все чувства он выражал в пении. Он мечтал стать кантором, пел в синагоге. Его мальчишеский голос был чистым и звонким, люди плакали, слушая его пение. «Мама, – почему они плачут когда я пою?» «Им нравится твое пение». «Но если нравится – зачем же плакать? Я хочу чтобы они радовались»…

Мистер Дэвис был невысоким человеком с аккуратным пробором в редеющих волосах и мягкой, обезоруживающей улыбкой. Он был одним из директоров радиостанции WFIL в Филадельфии. Он пришел в школу отбирать способных детей для радиошоу.