Б.У.Л. Нортон - Конвой

Лайл вцепился Майку в руку и попытался снова уложить его поперек стойки. Но тракер сумел сделать копу подножку и тот приземлился на пол, больно ударившись задом. Какое-то время он лежал оглушенный, инстинктивно положив руку на револьвер, висящий у него на ремне. Он смутно различал Утенка, который сдерживал парней. Затем, как только сорок четвертый оказался у него в руке и он уже готов был сделать дырку в молодом засранце, раздался голос Вдовы:

— Утенок, берегись!

Не успел полицейский воспользоваться своим револьвером, как его лицо встретило тяжелый ботинок Утенка. Удар пришелся в челюсть, и кон отключился.

— Марш в свой грузовик и увози свою задницу подальше отсюда! — приказал Утенок в оглушающей тишине, повисшей над кучкой растерянных людей.

Спайдер Майк стоял и смотрел вниз, на распростертое тело Лайла, который был без сознания.

— Мне кажется, лучше тебе побыстреё добраться до своего… — мягко произнес он, обращаясь к Утенку.

Из толпы выступил Свиной Загон.

— Вы оба собираетесь чесать языки, или мы должны заткнуть вам глотки?

Утенок перетащил Лайла за стойку и, продев цепь наручников через металлический поручень, застегнул их на лодыжках копа. Ключи от наручников он передал Тельме.

— Присматривай за ним. Можешь отпустить этого ублюдка примерно через час после того, как мы уедем, о'кей?

— Это привилегия, — Тельма опустила в карман своего фартука ключи похлопала по нему ладонью.

— Я очень сожалею… — Утенок подошел к СВ-рации и оторвал шнур микрофона. — Мы заплатим за это в свой следующий приезд.

Тельма кивнула, соглашаясь. Утенок взглянул на Пиг Пэна и Спайдера Майка.

— Сматываемся, — бросил он им уже на ходу. Тракеры последовали за ним.

Направляясь к дверям, они услышал, как за спиной, в толпе, кто-то начал аплодировать. Хлопки и приветственные крики были подхвачены остальными, и вскоре стены ресторанчика задрожали от этих звуков. Сконфузившись, Виолетта скользнула вслед за Утенком и нагнала его у самого выхода.

— Возьми меня с собой, — попросила она. — Я должна вырваться из этой дыры.

Тракер сбросил её руку со своего плеча.

— Ты что, маленькая? Я не вожу с собой молоко для таких, как ты, детка. Но если даже и так, вспомни, что я сказал тебе не так давно. Между нами все кончено.

Ногти женщины полоснули Утенка по руке, оставив три длинных красных отметины от локтя до кисти.

— Тогда убирайся к дьяволу! — взвизгнула она. — Катись к черту!

На улице к Утенку подошла Вдова, сначала направившаяся было к своей машине.

— Куда ты отправишься, Утенок? — задала она вопрос.

— Мне кажется, мы должны довести дело до конца. Я имею в виду добраться до Нью-Мексико кратчайшим путем.

Они как раз поравнялись с трейлером негритянки. Женщина развернулась, готовая уже залезть в кабину, и произнесла:

— Отлично. Едем.

— Эй! Я думал, ты держишь путь на юг, — удивился Утенок.

— Да, что-то вроде того. Но я и некоторые ребята… — она показала на два грузовика, двигатели которых уже был запущены и урчали, выплевывая струйки дыма из выхлопных труб. — Так вот, мы подумали, что тебе может пригодиться наша компания.

— Я глубоко тронут, Вдова. Но не хочу сбивать вас с пути.

Женщина подмигнула тракеру.

— Когда ты станешь такой же старый, как я, единственная причина заставит тебя выбирать путь: если ты можешь пойти с кем-то и помочь ему — ты сделаешь это. А теперь давай-ка уносить свои задницы подальше отсюда. Старина Лайл не собирается вечно быть без сознания.

Не прошло и минуты, как шесть грузовиков уже выкатывали со стоянки, направляясь на восток, к Нью-Мексико. Их объединил родственный иммунитет к опасности, и они удирали от преследования из Аризоны.

Утенок, как обычно, возглавлял колонну, а Спайдер Майк замыкал строй. За Утенком отсчитывала мили Вдова, за ней двигались Нэсти Майк и Щеголь Дэн — два новых рекрута, которые везли мебель в Луизиану. Следом шел Свиной Загон на Машине Любви. Как только трейлеры набрали оптимальную скорость, Утенок нажал на акселератор до отказа. Пути назад не было. Не существовало ничего, за чем стоило бы вернуться. Впереди их ждал неблизкий путь к границе.

Виолетта, оставшаяся в кафе, только что вылила стакан холодной воды на Лайла. Он все еще лежал, распростершись на полу, шипя от злости и тряся головой, которая, казалось, служила сейчас пристанищем рою назойливо гудящих ос. Первое, на что он обратил внимание, когда пришел к себя — это то, что он прикован наручниками к стойке бара. Своими же собственными наручниками. Невнятно пробормотав: «Что за черт?», коп поднялся на колени и начал похлопывать по карманам, ища ключи, которых там, естественно, не было.