Кевин Уигналл - Собачье наследство

— Тогда уходите, — глухо обронила Элла, ее глаза были полны слез. — Пока не заразились.

Лукас кивнул, однако у двери остановился.

— Я желаю тебе всего хорошего, Элла, но если увижу тебя снова, то буду воспринимать тебя как угрозу, а если кто-нибудь покусится на мою жизнь, я начну искать тебя. Имей в виду.

Вид у девушки был подавленный, но теперь она стала опасной и непредсказуемой. Это было видно по ее глазам — чувство потери уступило место решимости. Лукас множество раз наблюдал подобное, довольно часто пользовался этим, но сейчас ему не хотелось видеть, во что это ее превратит. Нужно уходить немедленно, пока еще остается повод для отступления.

Он взял такси, через весь город поехал к Дэну и застал его готовящим какой-то кулинарный шедевр. Пистолет лежал в пределах досягаемости, возле разделочной доски. При виде приятеля Лукас улыбнулся: совершенный наемник в стиле постмодерн, каждое движение, одежда и сам стиль жизни почерпнуты из прочитанных книг и просмотренных фильмов.

Конечно, фантазеры были всегда, но вот в чем отличие Дэна — он действительно умеет работать. Хотя лежащий под рукой пистолет — просто элемент шоу, стилистический нюанс, на самом же деле Дэн вовсе не рассчитывает на схватку с предполагаемым противником.

Лукас посмотрел на ряды нашинкованных ингредиентов, на мастерски нарезанные ломтики мяса и спросил:

— Ожидаешь гостей?

Дэн покачал головой.

— Я так расслабляюсь. Хочешь попробовать?

— Нет, спасибо. Через пару часов я улетаю.

— Решился?..

— Да. Больше никаких одолжений. Старый Лукас умер.

Дэн улыбнулся:

— Редкое везение, дружище: он оставил тебе все свои деньги.

Лукас рассмеялся:

— Кстати, как она это восприняла?

— Э-э… понимаешь… — Лукас замолчал и несколько секунд смотрел, как Дэн проворно обращается с ножом. — Помоги ей, насколько сможешь, но послушай моего совета: как только закончишь работу — извинись и уходи.

— Полагаешь, у нее поедет крыша?

— Не знаю. Просто плохие предчувствия. По правде говоря, проблема во мне. Я становлюсь слишком мягким.

Дэн снова улыбнулся:

— Похоже, ты совсем состарился, приятель.

— Да. Пока, Дэн. Я зарезервирую для тебя местечко в доме престарелых.

— Думаешь, им понадобится повар?

Лукас немного прошелся пешком, прежде чем поймать такси, чтобы ехать в Хитроу. По дороге в аэропорт до него дошло, что он в хорошем настроении, он доволен, почти счастлив. Ему удалось освободиться от Эллы Хатто прежде, чем случилось непоправимое, и теперь можно оглядываться на все произошедшее, как на полезное напоминание о том, почему ему больше не следует иметь ничего общего с этим особым миром.

Как же здорово жить обычной жизнью, жизнью остальных людей! К сорока двум годам у Лукаса оказался лишь легкий намек на вкус такой судьбы. Он даже не знает, есть ли у него те компоненты, с которыми можно начать новую жизнь. И все-таки, считай, ему повезло: выпал шанс это понять. А пока он жив — ничего и никогда не поздно.

Элла все меньше афишировала себя в людных местах гостиницы и сегодня дождалась, пока не позвонил портье и не сообщил, что к ней пришли.

Дэн ждал в вестибюле. Они не виделись с того самого дня, когда случилась история с Новаковичем, но его ни с кем не спутаешь — черный костюм и черная рубашка.

— Как дела?

— Спасибо, хорошо. Пойдем в бар.

Элла двинулась вперед, показывая дорогу. Они сели. Подошел улыбающийся официант.

— Минеральную воду, пожалуйста. «Мальверн» с газом. Дэн?

Прежде чем ответить, киллер посмотрел на часы.

— Мне «Талискер», чистый.

У него слишком броский, привлекательный вид, чтобы заниматься такой работой, подумала девушка.

— В общем-то я здесь просто для того, чтобы поздороваться, присмотреться, прощупать почву.

— Но ты ведь киллер?

Дэн оглянулся, хотя Элла была уверена, что их никто не слышал.

— Фу, как примитивно…

— Ты ведь убьешь тех, кого я захочу?

— Да, не волнуйся. Я просто не хочу, чтобы ты думала, будто я тупой головорез со стволом.

Элла улыбнулась:

— Я так не думаю. Впрочем, если уж ты заговорил о головорезах… Охрана мне не повредит.

— Не уверен. Охрана — для знаменитостей. Тебе ведь ничего не угрожает, а?

— Не знаю. Я убила Бруно Бродски. Лукас сказал, что мне нужно поостеречься.

— Э-э… я бы не беспокоился. Просто он так выразил мысль, что нужно осторожнее выбирать, кого убиваешь.

До нее дошло, чт о он имеет в виду. Элла почувствовала себя обманутой и разозлилась, решив, что Лукас использовал Бродски как повод для оправдания. Он все делал из принципа, а это ей еще труднее принять. Ведь она поступила по справедливости, а тут вдруг ее предостерегает человек, вся жизнь которого была наполнена невообразимой жестокостью.