Миккель Биркегор - Через мой труп

Вполне вероятно, что свою роль здесь сыграло также и появившееся у меня чувство ответственности, однако, как бы там ни было, мой новый литературный опыт оказался гораздо легче для восприятия, чем все то, что я писал ранее. Во время работы над двумя предыдущими книгами я пытался внести какие-то изменения в традиционный детективный роман, а также успел ознакомиться с основами жанра, изучил все клише, штампы и набор образных средств. Теперь я использовал полученные мной знания по максимуму. На этот раз вместо того, чтобы стараться что-то модернизировать, я написал классический детектив со всеми присущими ему атрибутами. В то же время необходимо было придумать то, что выделяло бы мою книгу из длинного ряда однотипных произведений. И этой изюминкой — моим фирменным знаком — стали живописные натуралистические сцены, содержащие описания убийств и пыток.

Я вовсе не преувеличиваю, когда говорю, что Ироника во многом помогала мне в работе. Когда дело у меня спорилось, она неизменно улыбалась и заразительно смеялась, однако, как только малышка замечала, что я остановился и упал духом, она начинала хныкать и капризничать. Я никогда и никому не рассказывал о своей текущей работе до тех пор, пока ее не заканчивал, и только моя дочь была в курсе всех ее тонкостей. Когда я перечитывал готовый текст, Ироника сидела у меня на коленях, я рассказывал ей о персонажах, давал пояснения к каждому образу, советовался по поводу различных вариантов развития сюжета или концовок, которые она браковала или одобряла при помощи плача либо лучезарной улыбки.

Первый свой бестселлер, «Внешние демоны», я написал вместе с Ироникой. Мы с ней были напарниками со сложившейся системой определенных ритуалов и секретов, известных только нам. Даже Лина до поры до времени не прочла ни строчки из того, что мы написали.

И вот наконец рукопись была завершена. Плодом нашего сотрудничества стал толстенный роман в четыреста пятьдесят страниц. В тот момент, помнится, меня распирало от гордости, ибо я понимал, что на этот раз создал нечто стоящее. И одновременно мне было немного грустно. Хотя Ироника пока еще не могла даже говорить, «Внешние демоны» явились плодом наших совместных усилий, и окончание работы над книгой означало наступление новой эры.

К тому моменту мой редактор Финн Гельф практически забыл обо мне. Мы с ним не говорили уже уйму времени. Поэтому, когда я появился в издательстве со складной коляской, где сидела Ироника, и готовой рукописью в накладном кармане, он был, мягко говоря, удивлен.

— Вот ведь черт! — без устали повторял он, бегло просматривая выхваченные наугад отдельные страницы.

Тем временем забота об Иронике была предоставлена секретаршам и прочим представительницам женского пола, работавшим в издательстве, чтобы ни детский лепет, ни восторженные «ахи» и «охи» кумушек нам не мешали. Я не помню, что в тот день вызывало у меня бо́льшую гордость: возможность продемонстрировать всем Иронику или же свою новую книгу.

— Так вот, оказывается, чем ты был занят все это время?

— Точно, — подхватил я. — А еще менял подгузники.

Финн кивнул.

— Конечно, я не могу заранее что-то обещать, — начал он в своей обычной манере искушенного дельца. — Однако, как только появится время, я обязательно на это взгляну.

Видимо, он уже тогда почуял нечто, потому что буквально на следующий день позвонил мне и сказал, что взялся за рукопись накануне вечером, но так и не смог от нее оторваться. По его словам, он был в полном восторге. Перегружая телефонную линию, Финн без устали болтал о перспективах издания романа за рубежом, а также о продаже прав на экранизацию. Сам я подходил ко всему этому гораздо более спокойно. Ироника сидела за столом в своем детском стульчике и хмурила брови. Она, похоже, не одобряла, что я передал наш совместный труд посторонним, понимая, во что все это может вылиться. Если бы и я в тот момент предвидел все возможные последствия, то не мешкая вырвал бы рукопись из рук Финна и без жалости сжег ее.

На редактуру ушло совсем немного времени. Текст был так тщательно отшлифован, что ни структура, ни язык не требовали серьезной правки. Финн серьезно занялся маркетингом, рассылая разного рода анонсы и плакаты во всевозможные книготорговые организации. Позже я узнал, что для проведения этой рекламной кампании ему пришлось заложить собственный дом, правда, мне также известно, что позже ему удалось сторицей вернуть эти деньги.