Уоррен Мерфи - Ярость небес

– Император Смит будет недоволен, – озабоченно покачал головой Чиун. – Мы опять выставили себя на всеобщее обозрение.

– А что было делать? И... как бы ты чувствовал себя, если бы не сделал этого?

– Согласен.

Дальнейшая работа оказалась довольно однообразной: за несколько ходок к развалинам, придавленным обломками шпиля, Римо и Чиун вынесли к заграждениям пару десятков человек; лишь немногие из них были еще живы. Там, где не могли пробиться спасательные отряды, Чиун и Римо без труда проходили сквозь стальную арматуру и бетон.

Прошло уже несколько часов, но конца все еще не было видно. С каждым метром живых под развалинами становилось все меньше. Спасатели молча поднимали и уносили извлеченные из-под обломков тела.

Уже наступила ночь, когда Римо и Чиун вошли на двадцатый этаж “Магнус-билдинг”, оказавшийся теперь его последним этажом. Разметав завалы из искореженной мебели, Римо открыл входную дверь, за которой было... звездное небо.

Потолок двадцатого этажа был сметен, по комнатам с разрушенными перегородками гулял ветер. Соленый, с океана, он имел привкус пыли и еще чего-то соленого, непохожего на морскую соль. Привкус крови.

Поднимавшиеся вокруг шпили небоскребов Манхэттена выглядели как ни в чем не бывало, но про двадцатый этаж “Магнус-билдинг” этого было сказать нельзя. Всюду, насколько хватал глаз, – бетонная крошка, поломанная мебель, развороченные перекрытия.

– Ну, приступим.

Обернувшись, он сразу увидел торчавшую из-под обломков письменного стола кисть руки. Разгреб обломки... и понял, что кисть кончается лишь предплечьем. Само тело обнаружить не удалось. В соседних комнатах нашли еще дюжину трупов.

Выживших на двадцатом этаже не было. Подавленные, Римо и Чиун спускались вниз. Покрытые с ног до головы белой пылью, они были похожи на старых пыльных привидений.

– Знаешь, чего бы я сейчас хотел? – сквозь зубы процедил Римо.

– Что бы ты хотел, о сын мой?

– Чтобы те, кто все это устроил, оказались сейчас вот тут, – Римо указал на пятачок перед входом, заваленный бетонной крошкой и мусором. – Я бы с ними по-своему разобрался.

– Вон те не подойдут?

Римо взглянул туда, куда указывал палец Чиуна.

– Эти, пожалуй, сгодятся, – согласился он, наблюдая, как кучка мародеров, проскользнув через заслоны полиции, снует от трупа к трупу, выворачивая карманы мертвецов. Римо подошел как раз в тот момент, когда подросток в драном сером свитере начал стаскивать с ног мертвеца ботинки.

Римо схватил его за шиворот.

– Клади обратно! – прорычал он.

– Катись ты! – барахтаясь, заверещал парень. – Ему они больше не понадобятся.

– Одна сторона выслушана, – прокомментировал Римо. – Вот мнение другой стороны.

Сказав это, он наступил парню на подъем правой ноги, не выпуская из рук ворот серого свитера.

– А-у-у-у! – завопил парень, схватившись за расплющенную ступню.

– Ты все понял?

– Ни хрена я не по-онял... Тебе-то это на фига?

– Тугодум? – предположил стоявший рядом Чиун.

– Как видно, – согласился Римо, снова наступив парню на ногу – на другую, – и удовлетворенно потер руки, когда парень повалился, как кукла, пронзительно воя и сжимая грязными пальцами уже обе ступни.

– Теперь все понял?

– Понял, понял, чувак... Ты, видать, не в настрое сегодня...

– Это верно, – подтвердил Римо, озираясь вокруг. Неподалеку от него двое бродяг неопределенного возраста снимали с мертвой женщины жемчужное ожерелье.

Тот факт, что тело женщины было лишено головы, как видно, нисколько их не беспокоил.

Неторопливо подойдя к ним, Римо схватил ближнего к нему мародера за шею.

– Эй! Ты чего это?.. – захрипел тот.

– Хочу напомнить тебе кое-какие названия, – проговорил Римо сквозь зубы.

– Какие еще там, к черту...

– То, что ты снял, – бижутерия. А то, что ты делаешь, – надругательство, приятель.

Головы гробокопателей Римо приложил друг к другу так быстро, что они превратились в красно-серое желе. Отшвырнув трупы, он сделал шаг вперед и, обернувшись, увидел, как остальные мародеры с завидной сноровкой обирают трупы только что усопших сотоварищей.

– Поверить не могу, – Римо в недоумении затряс головой. – Они что, не видели, что я с теми только что сделал?

– Очевидно, ты не сумел произвести на них сильное впечатление.

– Что же мне делать, спрашивается? Сжечь их по одному живьем и развеять по воздуху?

– Мысль неплохая, только вот спичек ни у меня, ни у тебя нет. Твоя ошибка в том, что ты не постарался безраздельно завладеть их вниманием.