Мэтью Квирк - 500

Появление этого человека сразу приподняло мне настроение: логроллинг, [22] Логроллинг — практика «торговли голосами» среди членов законодательных органов. которым мы занимались у Дэвиса, был неотъемлемой частью политики — еще со времен «Записок федералиста». [23] «Записки федералиста» — сборник из 85 статей в поддержку ратификации Конституции США. Вышедший отдельной книгой в 1788 г. (сборник «Федералист»), он считается не только ценнейшим источником толкования Конституции США (положения Конституции разъясняются там самими ее авторами, в частности А. Гамильтоном), но и выдающимся философским и политическим произведением. А поскольку я с головой погряз в устройстве этих сделок, мне приятно было сознавать, что есть еще на свете неподкупные люди — и даже целые ведомства, — стоящие в стороне от политической и денежной возни.

Ожидая возле барной стойки, когда освободится место за столиком, я разглядывал вывешенное на стену произведение модернизма — насколько я понял, изображалась там тетка с четырьмя буферами. Откуда ни возьмись, рядом со мной нарисовался коричневый кудрявый пес, который принялся с лаем наскакивать на меня то с одной стороны, то с другой. Не то чтобы я не люблю собак — просто стараюсь держаться от них подальше. Я кому угодно могу напустить пыли в глаза, но вот собаки нутром чуют во мне домушника. Довольно скоро к нам подошла дама с подтянутым лицом и, ухватив зверя за ошейник, одарила меня извиняющейся улыбкой.

В то же время кто-то незаметно подобрался ко мне сзади. Это был Маркус — явно получивший огромное удовольствие от сцены с облаивающей меня собакой, которая все никак не могла уняться.

— Это лабрадудель? — полюбопытствовал он у дамочки.

— Шнудель. [24] Лабрадудель (лабрадудль) — гибридная порода, созданная путем скрещивания лабрадора с пуделем, а шнудель (шнудел) — шнауцера с пуделем.

— Милый пудель!

Дамочка потянула скалящегося пса в соседний зал, а Маркус усмехнулся:

— Славная собачка.

— Чем могу быть полезен, шеф?

— На твоих восемь, — бросил он.

Я глянул поверх него и увидел конгрессмена от штата Миссисипи, Эрика Уокера, который в свои тридцать два сделался самым молодым членом палаты представителей.

Вот черт! Маркус высвистал меня на эту попойку, не удосужившись сказать, что предстоит работа. А я-то ломал голову, зачем он меня сюда зовет, — ведь здешняя публика на несколько порядков выше меня рангом. Теперь все становилось на свои места.

— А ты думал, я привел тебя сюда из-за твоей блестящей индивидуальности?

— Я решил — соскучились. — Я оглянулся на Уокера. — Не волнуйтесь, шеф, я уже на поле.

Я направился на просторную веранду, где был обустроен бар, и как бы случайно пристроился по соседству с Уокером. С немалой досадой я перезаказал вместо бурбона «Мейкерс Марк» тоник с лаймом, который полагается употреблять на службе, чтобы не терять бдительность тогда, когда у остальных ее вымывает алкоголем.

Как и ожидалось, получив шлепок ладонью по спине, я обернулся и, обнаружив Уокера, пожал ему руку.

Бык выходит на арену.

— Ну как дела? — спросил я.

— Не жалуюсь.

— Да уж, кому тут пожалуешься!

— Воистину!

Мы чокнулись стаканами.

Коррида!

Я уже несколько месяцев вертелся возле Уокера. По выходным он устраивал у себя покер со средними ставками и любил разделать в пух и перья этих джорджтаунских проституток от благотворительности.

Когда мы с Уокером выпили, я заметил, как в другом конце веранды в дверь вошел Маркус, явно следивший за нами боковым зрением. Шеф постоянно пас меня в деле и в моей растущей дружбе с представителем из Миссисипи играл роль кумушки. Уокер вроде бы ничем не отличался от большинства вашингтонских деятелей, но Маркус следил за ним достаточно долго и знал, что тот любит обхаживать юношей помоложе. Потому-то, собственно, меня на это дело и выбрали.

Уокер был подающим надежды политиком и уже почти присоединился к «пятистам». Это одно из немногих словечек профессионального жаргона в фирме Дэвиса. Обычно я слышал его, когда кто-нибудь из старших ненароком пробалтывался, официально такой термин не существовал. Впрочем, нетрудно было догадаться: это был список из пятисот влиятельных политических фигур — тех избранных, что правили балом не только в пределах Вашингтона, но и в масштабе всей страны. И «Группе Дэвиса» требовалось иметь прочный контакт буквально с каждым из них. В фирме я неуклонно рос по службе, и в моей работе было все больше риска, больше ответственности — но и все больше был натянут поводок. Уокер стал моим очередным назначением.