Том Клэнси - Живым или Мертвым

Оба были хорошо одеты — в костюмах, купленных в Лондоне во время службы в «Радуге», при галстуках от «Тернбулла и Эссера» и в ярко начищенных ботинках. Привычка надраивать обувь сохранилась у Чавеса со времен службы в армии, и он никогда этого не забывал, а вот Кларк иной раз позволял себе пропустить эту процедуру.

Они остановились на той же гостевой стоянке и вошли в здание. На посту у входа дежурил все тот же Эрни Чамберс.

— Привет. Мы снова к мистеру Дейвису.

— Так точно, сэр. Присядьте пока, а я позвоню наверх.

Кларк и Чавес сели, Джон взял свежий номер журнала «Тайм» и поймал себя на том, что уже начал привыкать к чтению «новостей» четырехдневной давности. Но тут в вестибюль вышел Дейвис.

— Рад, что вернулись. Не хотите пройти со мной?

Через две минуты все трое оказались в кабинете Тома Дейвиса, откуда открывался пасторальный вид на просторы Мэриленда.

— Как я понимаю, вы заинтересовались, — предположил Дейвис.

— Да, — ответил за обоих Кларк.

— Что ж, хорошо. Теперь наши правила. Первое — все, что происходит в этом доме, не выходит за его пределы. Этого места не существует, и, следовательно, ни о каких действиях, которые могли бы или не могли бы предпринимать здесь, просто не может быть и речи.

— Мистер Дейвис, мы оба хорошо представляем себе, что такое секретность. Мы не болтуны и не приучены травить байки, как только нас отпустят с уроков.

— Вам придется подписать еще одно соглашение о неразглашении. Мы не можем предпринять против вас ничего такого, что предусматривали бы действующие законы, но разорить вас, а вернее, ободрать до нитки, нам вполне по силам.

— Принято ли у вас, чтобы кандидаты обсуждали такие документы со своими юристами?

— Если хотите — ваше право. В соглашении нет ничего такого, что могло бы показаться опасным. Но потом можете порвать его и распрощаться с нами. Мы не можем позволить юристам строить предположения о том, чем мы тут занимаемся. Откровенно говоря, не все наши действия полностью законны.

— Путешествовать много придется? — задал Джон следующий вопрос.

— Полагаю, меньше, чем вам приходилось раньше. Мы все еще решаем, куда, как и сколько. Но большую часть времени вам придется проводить здесь, изучая данные и планируя операции.

— Откуда поступают данные?

— По большей части из материалов Лэнгли и Форт-Мида, но кое-что мы берем у ФБР, иммиграционной и таможенной служб, МНБ… Ну, и всяких других подобных организаций. У нас отличная техническая группа. Вы, наверно, заметили голубятню у нас на крыше?

— Заметили.

— Кроме нашего здания, на прямой линии между ЦРУ и АНБ нет ни единой постройки. Они обмениваются сведениями в ультракоротком диапазоне, а мы перехватываем их передачи до последней запятой. Это обеспечивает нам успех в финансовых операциях. АНБ внимательно следит за деятельностью банков как наших, так и иностранных. У них есть даже возможность заглядывать в банковские компьютерные системы и внутренние сети.

— В прошлый раз вы упоминали о «мокрых делах»…

— На сегодня мы провели только одну подобную операцию — устранили четверых человек, о которых я уже говорил. Если уж говорить откровенно до конца, нам ужасно хотелось посмотреть, что случится после этого. Оказалось, что не случилось ничего. Может быть, мы слишком хорошо замаскировались. Все убийства выглядели как натуральные сердечные приступы, и судебно-медицинская экспертиза во всех случаях так и написала: смерть от естественных причин. От четвертого из них — в Интернете он носил логин «МоНа» — нам достался ноутбук с кодировочными ключами, так что мы читаем их переписку между собой. Вернее, читали до последнего времени. Похоже, что на минувшей неделе они сменили свои коммуникационные протоколы.

— Ни с того ни с сего? — уточнил Кларк.

— Вот именно. Мы перехватили сообщение о рождении ребенка. Между прочим, с огромным списком рассылки. И через несколько часов все стихло.

— Сменили каналы, — предположил Чавес.

— Сейчас мы разрабатываем меры, которые позволили бы нам вновь взять ситуацию под контроль.

— Кто еще участвует в таких же операциях, как те, что предполагаются для нас?

— Вы познакомитесь с ними в свое время, — пообещал Дейвис.

— А как у вас насчет оплаты? — осведомился Динг.

— Для начала можем предложить вам обоим по две с половиной в год. Естественно, сотен тысяч. Если захотите, сможете вложить любую часть своего жалованья — хоть доллар, хоть все — в корпоративный план инвестиций. О доходности по этому плану я вам уже говорил. Мы также оплачиваем расходы на образование детей — если, конечно, эти расходы должным образом обоснованы. Вплоть до получения ученой степени, а то и до доктора философии. [23] Доктор философии — (в разных специальностях) — высшая ученая степень, существующая в США и ряде других стран. Присуждается, как правило, после прохождения трехгодичного обучения в аспирантуре и публичной защиты диссертации. Соответствует нашей ученой степени «кандидат наук». Некоторые университеты присваивают степень «доктор» по отдельным специальностям. Ученой степени, соответствующей «доктору наук» в нашем понятии, в США не существует. Но не дальше.