Эрик Ластбадер - Сирены

Закончив говорить по телефону, Бонстил подошел и сел на кровать рядом с ней. Дождавшись, пока доктор выйдет, он сказал:

— Расскажи мне все по порядку.

Дайна поведала ему все, что смогла вспомнить до того момента, когда боль вновь вспыхнула в ее груди, и черный дым повалился в голубую высь...

— ... не торопись, — предостерег он ее. — Сделай передышку. — Когда ее дыхание успокоилось, он добавил. — Ты сказала, что чувствовала какую-то тень, надвигающуюся слева за несколько мгновений до аварии. Ты знаешь, что это было? Ты разглядела ее?

— Грузовик... или легковая машина, но достаточно высокая.

— В это время вы уже летели сломя голову, верно? Скорость перевалила за сотню. [25] Сто миль в час — примерно 160 км/час (прим. перев.) Ветровое стекло разбилось. На такой скорости это могло произойти из-за чего угодно, например, от удара камня, брошенного из машины, едущей впереди. Черт! — Он посмотрел на Дайну. — Это все? Ты не можешь вспомнить хоть что-нибудь еще, мельчайшую деталь... или какое-то впечатление, ощущение?

— Нет. Я... Постой, я помню... сразу после того, как разлетелось стекло, голова Криса качнулась назад и вправо.

— Ты хочешь сказать, он повернул голову?

— Нет-нет. Это скорей походило... не знаю, это всего лишь мое впечатление. Это выглядело так, точно что-то с силой развернуло его голову, как бы толкнув его. — Дайна закрыла глаза, вновь почувствовав приступ тошноты, и подумала: «О, боже, о, боже! Я не верю, что больше никогда не увижу его».

— Может, что-нибудь еще. Дайна?

— Нет, я... — Господи, как же можно быть такой бестолковой? — Да, Крис сказал мне что-то, когда... мы ехали по шоссе. — Она крепко задумалась на целую минуту, чтобы пробиться к воспоминаниям сквозь отвратительную вонь и ощущение непреодолимого ужаса. — Он сказал: «Этот ублюдок сделает нас только так».

Бонстил так близко наклонился над Дайной, что она почувствовала на лице его горячее дыхание.

— Кто этот ублюдок, Дайна? Кто это был? Найджел?

— Я не знаю.

— Дайна!

Его окрик пронзил ее голову, как стрела со стальным наконечником, и Дайна зажмурилась. Ее кишки свернулись в клубок. Она зарыдала, но без слез, и, обхватив себя за плечи руками, мысленно повторяла: «Рубенс, Рубенс, Рубенс, где ты?»

— Хватит с нее, — услышала она тихий голос и сообразила, что молодой врач вернулся.

— Послушайте, вы, если ключ к разгадке у нее в голове...

— Ее голова, — хладнокровно перебил Бонстила доктор, — совершенно не годится сейчас для подобного допроса. Ей необходимо отдохнуть. Я настаиваю на этом, лейтенант.

— Ладно, доктор. Ладно. Будет ли мне позволено поговорить с ней еще одну минуту? Ей больше не придется отвечать на вопросы.

— Валяйте.

Бонстил опять повернулся к ней, и она увидела на его лице обеспокоенное выражение.

— Прости, что я давил на тебя, — тихо промолвил он, — все дело в том, что теперь этот черный ящик наконец-то приоткрылся. Вчера поздно вечером моя ставка на Чарли By все-таки оправдала себя. Он вывел нас на один склад. Двести пятьдесят ящиков с оружием. Знаешь, что мы обнаружили там? М-15, полуавтоматические винтовки, автоматы. — Его глаза лихорадочно блестели. Он был похож на охотничью собаку, спущенную с поводка. — Ты понимаешь? Теперь это не одни домыслы. Груз дожидается следующего рейса лайнера «Хартбитс».

— А что с Чарли? — Ее тревожило обещание, данное ею Мейеру и самому Чарли By.

Бонстил пожал плечами и усмехнулся.

— Понятия не имею. Это была досадная оплошность: несмотря на целую кучу наших ребят вокруг того места, он умудрился слинять. Естественно, теперь я совершенно не представляю, где он может быть.

Дайна слабо улыбнулась.

— Спасибо, Бобби.

— Теперь послушай меня. Дайна. — Его лицо вмиг посерьезнело. — Я должен вернуться на место аварии... если конечно это была авария.

Она вцепилась в его руку.

— Что ты имеешь в виду?

— Однажды, если ты помнишь, на жизнь Криса уже покушались. Возможно, это дорожное происшествие произошло благодаря чей-то помощи.

— Лейтенант, я не хочу, чтобы вы пугали мою пациентку.

— Послушайте, док, у этой леди есть право знать, в какой ситуации она очутилась. Положение может быть весьма серьезным.

— Может быть, весьма вероятно. Я должен попросить вас, лейтенант, немедленно уйти. Подобные разговоры сейчас не могут принести мисс Уитней ничего хорошего.

— Дайна, я оставляю с тобой охрану... одного из своих людей. Ты помнишь Эндрюса?

— Да.

— Он хороший парень. Он останется с тобой до моего возвращения.