Эрик Ластбадер - Сирены

— А что случилось, когда он попробовал проделать то же самое с тобой? — тихо спросила Берил заговорщицким тоном. — На мой взгляд ты не похожа на истеричку.

— Я не ломаюсь с такой легкостью.

— Браво! — Берил обхватила обеими руками стакан. — Похвальное мужество! — ее голос звучал еще тише, и Дайне, чтобы расслышать, о чем она говорит за непрекращающимся назойливым гамом, пришлось сильно наклониться вперед. — Но ведь он пытался, да?

— Да, — Дайна кивнула, — но я просто платила ему той же монетой.

Берил выглядела изумленной.

— И он не выкинул тебя с площадки?

— О, нет, — Дайна вновь засмеялась. — Видишь ли, я вовремя поняла, что Джефри чувствует себя намного спокойнее, противопоставляя себя всей актерской группе. Он считает, что это порождает своего рода напряжение, приводящее к наилучшему творческому результату.

— Это правда?

Дайна пожала плечами.

— Кто знает? Я думаю, все дело в том, что ему легче всего работается, когда такое напряжение существует. Я видела, что произошло между ним и Марсией и поняла, как надо вести себя с ним.

— Ты необычайно умна! — Берил нежно сжала руку девушки.

— О чем это вы судачите? — поинтересовался Рубенс, вынырнувший из толпы.

— Ни о чем интересном для тебя, — немного бесцеремонно ответила Берил. — Обычные женские сплетни, — с этими словами она удалилась в исключительно веселом расположении духа.

— Так все-таки, о чем у вас шла речь? — спросил Рубенс у Дайны, когда они остались вдвоем. — Я уже давно не видел, чтобы Берил так много смеялась.

— Встреча родственных душ, — объяснила Дайна. — Мне кажется, мы поладили.

— Ну и отлично, — в его голосе звучала необычайная радость.

Дайна бросила взгляд в сторону веселящихся гостей и, потянув Рубенса за руку, заставила его развернуться.

— Господи, — выдохнула она. — Похоже, к нам приближается Тед Кессел.

— Ну и что? Чем он тебе не угодил?

— Этот кобель? Он не может считать свою жизнь полной, пока не переспит со всеми бабами вокруг. Ты знаешь, «Риджайна Ред», согласно первоначальному замыслу, должна была сниматься на студии «Уорнес».

— Ну да, конечно.

— Так вот, именно Кессел воспрепятствовал этому в последнюю минуту. И знаешь почему? Он требовал, чтобы главную роль доверили более популярной актрисе. Ему не давало покоя, что я недостаточно известна и, по его мнению, мое участие стало бы препятствием в успешном прокате картины.

— Интересно, что он придумывает, чтобы объяснить твой успех своим хозяевам.

Между тем, Кессел, заметивший их, действительно проталкивался сквозь толпу, направляясь к ним. Его седые волосы были аккуратно подстрижены, а розовые щеки и подбородок так гладко выбриты, что казалось блестели, отражая свет. Его костюм состоял из широких коричневых брюк и, застегнутой на одну пуговицу, охотничьей куртки, из-под которой выглядывали безволосая грудь и пивное брюшко.

— Дайна, что ты делаешь в компании этого пирата! — с жаром приветствовал он девушку, одновременно хлопнув Рубенса по спине. Что означает ваш маленький тет-а-тет: бизнес или развлечение? Надеюсь, мое присутствие не помешает?

— На самом деле и то, и другое, — ответил Рубенс. — Мы строим планы относительно следующего фильма с участием Дайны.

— Уже? Но ведь работа над последним в самом разгаре.

— Тед, — сказал Рубенс, слегка обнимая его за плечи. — Когда к тебе приходит успех, необходимо планировать будущую работу загодя.

Кессел ни словом не обмолвился об «Риджайне Ред» и некоторое время стоял молча, окидывая их по очереди подозрительным взглядом.

— Выбор осуществляют люди из «Твентиз», надо полагать.

Казалось, прошло довольно много времени, прежде чем Рубенс, посмотрев на Дайну, ответил.

— Нет.

— Да? А у вас есть какие-нибудь соображения насчет студии? — Дайне показалось, что он чуть было не облизнулся. — Тебе известно мое положение в «Уорнес», Рубенс. Скажи только слово, и завтра утром я пришлю тебе мои предложения. — Теперь, когда беседа зашла так далеко, он не разговаривал с ними обоими.

— Не знаю, Тед, — на лице Рубенса было написано сомнение. — Я имею в виду, что ты ведь совершенно не знаком с проектом.

Жирные пальцы Кессела задрожали от возбуждения. Он превратился в гончую, почуявшую добычу, и ничто не могло уже сбить его со следа.

— Это не имеет значения. Мы предоставим все вопросы на твое полное усмотрение, Рубенс. Одно твое имя значит многое.

— А Дайна? Ее имя значит многое тоже.