Эрик Ластбадер - Черное сердце

Ким вышел из лифта и оказался в залитом огнями холле «Хилтона». Сегодня Америка раздражала его: никогда раньше он не замечал, сколько же людей бесцельно шатается ночью по улицам. Так хотелось остаться одному, чтобы никто не дышал в затылок и не пихал локтем в бок. Далласская ночь напоминала Марди грас: торжества по случаю успешного прошедшего съезда республиканской партии грозили затянуться на неделю, весь город ликовал, на улицах танцевали и, невзирая на дождь, толпы бродили с национальными флагами и орали песни. Эйфория, экстаз, самолюбование и паранойя, думал Ким, пробираясь в толпе, в конце концов ведут к разжижению мозга. В воздухе летали разноцветные конфетти, на всех углах громыхали рок-группы, безуспешно пытающиеся перекричать ликующую публику. Казалось, еще до окончательного избрания здесь начали праздновать инаугурацию Готтшалка; новый день Америки поднимался пока только над Далласом.

Такси пришлось ловить довольно долго, что, в общем-то, было не так уж плохо: за это время Ким сумел как следует рассмотреть человека, который начал следить за ним, едва он вышел из лифта. С его стороны было довольно глупо повесить телефонную трубку, едва только Ким прошел мимо. Еще глупее было сразу же двинуться следом. Но, в конце концов, Кима больше волновал другой вопрос: с кем говорил по телефону этот безмозглый американец? Или, может быть, англичанин? Забираясь в такси, Ким плюнул на тротуар.

Этот тип ничем не отличался от голландца, который преследовал Кима в другом конце города: оба с площади Дзержинского. Голландец или нет, тренировали его явно там, в цитадели неандертальского мышления, думал Ким. А готовили их действительно отменно, делая упор на способность выдерживать разного рода пытки.

Но и Ким был мастером своего дела, некоронованный король в искусстве выбивать показания. Были и такие, которые считали его волшебником этого мрачного средневекового ремесла, но Ким знал, что в действительности все значительно проще, хотя он и не опровергал слагаемые про него легенды — они и работали на его авторитет. Все дело в сути человека, его психологическом стержне. Единственный человек, который понимает эту концепцию, — Трейси Ричтер. При желании — Ким был в этом убежден — Трейси мог бы превзойти даже его самого. Свидетельств тому он имел во время войны, когда они работали с Трейси напару, предостаточно. И, тем не менее, какой-то внутренний дефект, так это представлялось Киму, не позволял Трейси развернуться в полную силу. Трейси без труда мог бы одолеть любого противника, но часто предпочитал этого не делать, несмотря на высочайшее мастерство.

У Кима было достаточно времени поразмыслить над этим вопросом, когда он занимался голландцем. Получилось, что Ким, сам того не ведая, передал в КГБ море конфиденциальнейшей информации. Если бы не настоятельная необходимость помогать Ту, он бы в жизни не приблизился к этому Совету! В этот момент Ким ненавидел всех — семью, службу, саму жизнь.

У «Иль Сент-Мари» атмосфера была более спокойная — во-первых, благодаря роскошному фасаду, к которому не рисковали приближаться забулдыги, составлявшие ядро праздника, а, во-вторых, потому что репутация отеля «Тертл крик», где располагался бар, была весьма высока и администрация берегла ее как зеницу ока: она никогда не допустила бы манифестаций у себя под окнами. «Тертл крик» был, пожалуй, единственным оазисом безмятежного старого времени, чудом выжившего в новом индустриальном центре страны.

Припоминая внутренний план здания, Ким прошел через вращающуюся зеркальную дверь: слева портье и стойка регистрации гостей, ресторан, парикмахерская, справа, в арке, — магазин подарков. Прямо — несколько лифтов со старомодными стрелочными указателями этажей. А если пройти чуть дальше, налево, через заставленный кадками с пальмами широкий коридор, окажешься в баре, за которым есть еще один ресторан и будочка цветочницы.

Ким не раздумывая пошел к лифтам. Войдя в кабинку, он отметил, какие кнопки нажали другие пассажиры. Вращающаяся дверь выплюнула в холл преследователя Кима — он покрутил головой и, увидев объект слежки в лифте, быстро пошел в его направлении. Двери лифта начали медленно закрываться, и Ким нажал кнопку «Экстренное открывание дверей». Один из пассажиров что-то пробурчал раздраженным тоном, но темноволосый уже проскользнул в лифт, и они плавно поехали вверх.

Ким нажал кнопку пятого этажа: там не выходил никто. Только он и его темноволосый спутник.