Эрик Ластбадер - Черное сердце

Он задал им простейшие вопросы: как называется это место, далеко ли отсюда до следующей деревни на юге, есть ли у них еда, — он готов заплатить за нее.

На все его вопросы перепуганная женщина отвечала одной и той же фразой:

— Чей — мой муж, его забрали в армию. У него есть винтовка. Если ты обидишь нас, он убьет тебя.

У Киеу и в мыслях не было причинять им неприятности, он был предельно вежлив, но настойчив. Однако женщина по-прежнему глядела на него полными страха глазами. Страх ее был таким же осязаемым, как и зловоние хижины. На циновке лежали жалкие съедобные коренья, поросшие толстым редким волосом — мимолетный взгляд его, упавший на бедняцкую снедь, еще больше испугал женщину.

— Я не трону вашу пищу, — торжественным тоном произнес Киеу, — вам самим не хватает на пропитание, я не слепой.

Женщина снова произнесла фразу об ушедшем в армию муже — Киеу понял, что глава семьи тумаками вбил в нее эти слова, которыми она оборонялась от непрошеных гостей.

— Я ищу своих родных, — чтобы подчеркнуть смысл своих слов, Киеу сделал жест рукой, — моя семья погибла, но... может, кто-то уцелел.

Женщина, как автомат, повторила все те же слова. Вновь оказавшись под спасительным пологом джунглей, Киеу понял свою ошибку: эта селянка никогда не видела одежду такого покроя. Привыкшая к крестьянскому платью, военным мундирам вьетнамцев и черной униформе красных кхмеров, женщина испугалась одного лишь вида Киеу. Он не принадлежал ни к одному известных ей социальных слоев. Необходимо было вносить коррективы, и срочно.

Однако успех его по-прежнему зависел от того, что о его присутствии здесь никто не знал: ему вовсе не улыбалось стать объектом охоты спятившей от безделья вьетнамской армии.

Киеу снова вернулся на то место, откуда наблюдал за вьетнамскими офицерами. Через полчаса он увидел прячущегося в ветвях ханумана — змея не спала, в вертикальных щелках-бойницах зловеще сверкали желтые глаза.

Киеу засек это место и, повернувшись вправо, стал наблюдать за пыльной дорогой, ведущей в глубь деревни. Он находился слишком близко к селению и потому не видел, как продвигается работа на «могильнике». Дорога, однако, ни на мгновение на оставалась пустынной. Должно быть, он оказался вблизи расположения вьетнамской воинской части, ибо по дороге шли исключительно люди в военной форме.

Он опустился на землю и подполз к большому валуну. Неподалеку от него лежал приличный булыжник — Киеу зажал его под мышкой и отполз на прежнее место.

Ожидание не тяготило его, он повторял про себя буддийские молитвы, и небо откликнулось на его призыв: по дороге в полном одиночестве шагал вьетнамский офицер. Он энергично размахивал руками, обшлага мундира задрались. Резким кистевым броском Киеу послал камень. Камень угодил точно в коленную чашечку, и офицер сморщился от резкой боли. Он остановился и поглядел в ту сторону, откуда прилетел камень.

Киеу прижался к земле и ударил рукой по ветвям низкорастущего кустарника так, чтобы движение ветвей было заметно с дороги, затем быстро отполз назад. Офицер не отрывал взгляда от кустов — обнажив револьвер, он быстрым шагом направился к обочине дороги, и свободной рукой начал осторожно раздвигать ветви.

Киеу резко бросил тело вперед, и вьетнамский офицер увидел, как задрожали листья в том месте, где секунду назад был тот, кто швырнул в него камень. Вьетнамец не знал, кого он преследует: человека или зверя. Но, кто бы это ни был, он намеревался убить его.

Оказавшись в непролазных зарослях, Киеу замер. Руки его обхватили камеру «Никон», он поглаживал футляр, словно сомневался в надежной работе аппарата.

Еще не видя вьетнамца, Киеу понял, что он совсем рядом.

Он поднял глаза и сделал вид, что страшно испуган: перед ним стоял вооруженный человек, направив ствол своего револьвера ему в живот.

— Извините, — обратился к нему Киеу по-английски, — не знаете ли вы как зарядить эту штуковину пленкой?

— Мим морк пес на? — сказал офицер по-кхмерски. — Мим чумос эй?

Такой же вопрос задал ему Рос, когда Киеу впервые оказался у красных кхмеров. Как же давно это было! Откуда ты? Как твое имя? Офицер размахивал револьвером. Он повторил свой вопрос.

Сделав вид, что боится, Киеу отступил на шаг. Он по-прежнему держал перед собой «Никон».

— Не понимаю, как работает эта чертова камера, — он медленно отступал назад, под густые ветви деревьев.

Видно было, что офицер разозлился не на шутку: он привык, что ему мгновенно и с подобострастной улыбкой отвечают на все вопросы. Заметив, что Киеу не вооружен, вьетнамский офицер стал действовать более решительно. Он повторил свои вопросы, только сейчас голос его уже почти срывался на крик: