Жан-Кристоф Гранже - Кайкен

— Жан-Пьер Леви. — Серый человек ринулся в атаку. — Майор полиции парижского уголовного отдела. Я возглавляю расследование убийства Лейлы Муавад.

Гийар взял протянутую визитку и несколько мгновений изучал ее. Его пальцы оставили на карточке влажный след. Вспомнились мальчишки, некогда обзывавшие его Мокрицей.

Не говоря ни слова, он с чувством смутного облегчения убрал визитку в карман. Осознал, что в самых глубинах своей плоти поверил в предположение о наемном убийце, подосланном Врагом. У каждого есть свой ангел смерти. Его ангела звали Оливье Пассан.

— Вы еврей? — бросил он.

— У вас с этим проблемы?

Владелец автосалонов раскинул руки, указывая на поблескивающие в полумраке машины.

— Я торгую «мерседесами», — пояснил он презрительно. — Приходится подстраиваться под любых клиентов.

— Меня предупреждали, что вы просто душка. — Леви медленно кивнул. — Здесь можно курить?

Он не ответил, и полицейский закурил. Гийар физически ощущал его хладнокровие. Эта самоуверенность была связана с его природной силой, но и с чем-то другим.

— Что вам надо? — спросил он внезапно.

— Полицейские не отвечают на вопросы, они их задают.

— Ну так вперед!

— Как вышло, что вы все еще здесь, щеголяете в своем дорогом костюмчике вместо того, чтобы гнить в тюряге?

Феникс расслабился. Он ожидал более прицельной атаки. Чего-то конкретного. Легавый просто блефует. Его окутало дымом от «Мальборо». Как ни странно, это ощущение показалось ему скорее приятным. Легкие облачка окружали ореолом нереальности и торжественности сцену, которая обещала быть мерзкой — и жалкой.

— Все просто: я невиновен.

— Нет. Все потому, что майор, который вел расследование, прокололся. Лоханулся и не обнаружил прямых улик, вот и не смог взять тебя за задницу. Я отлично знаю Пассана. Он умный и упертый легавый, но чересчур горяч. Сам того не желая, он позволил тебе сорваться с крючка, гаденыш.

Услышав обращение на «ты» и оскорбления, он содрогнулся.

— А вы… вы не такой?

— Я умею играть с подонками в их игры.

— Вы… Вы о чем?

И вновь его окатило жаром. Запылало внутри. Лишь бы не случился припадок прямо сейчас, на глазах у чужака.

— Ты все еще здесь, шикуешь на свободе только потому, что, хотя твоя вина очевидна, не хватает улики, чтобы связать тебя с последней жертвой, Лейлой Муавад.

— Я звоню адвокату.

Он двинулся к своему кабинету, но Леви шагнул в сторону, преграждая ему дорогу.

— Стой где стоишь и слушай меня, говнюк. Мы с тобой оба знаем, что такая связь существует.

В его теле закипели все жидкости, обращаясь на предельной скорости.

— Это пара стерильных перчаток марки «Стеритекс», гипоаллергенных, на обе руки, — продолжал Леви. — Снаружи имеются следы крови жертвы. Внутри — биологический материал убийцы. Отшелушившиеся частицы кожи, пропитанные его потом. С одной стороны — ДНК жертвы, с другой — убийцы. Продолжать?

Гийар растворялся, истекая потом. Как ни странно, это поражение отодвинуло угрозу припадка, напряжение испарялось вместе с жидкостью. Ему пришло в голову, что все воины гибнут, совершив одну-единственную ошибку. И в этом он подобен им, пусть даже в нем есть божественное начало.

— В Стэне, — продолжал серый человек, — легавых не жалуют. Но я поехал туда в одиночку. Меня быстро заметили, можешь поверить. Подошел араб, отец одного из тех парнишек, которые шляются по пустырю, где тебя загребли. Его сын нашел пару перчаток, вот он и хотел узнать, нужны ли они мне и готов ли я раскошелиться.

Леви прикурил следующую сигарету от предыдущей и бросил окурок на пол, даже не раздавив его. Глубоко затянувшись, он невозмутимо выпустил длинную ленту дыма.

— И… И что?

— А то, что я раскошелился. Как видишь, иногда даже еврей с арабом способны договориться. Я опломбировал перчатки и послал в две разные лаборатории. — Он поднял правый указательный палец. — Одну в Бордо. — Он поднял левый указательный палец. — Другую в Страсбург. В одной исследовали наружную поверхность, в другой — внутреннюю. Сегодня утром я получил результаты. — Зажав сигарету в зубах, Леви сблизил оба пальца. — Достаточно их объединить, чтобы ты отхватил пожизненное, дружок.

— Что… чего вам надо?

— Пятьсот тысяч евро наличными. Завтра. Время назначишь сам.

— У меня нет таких денег.

— В моей машине — отчеты о твоих доходах за последние пять лет, выписки из банковских счетов, данные о вложениях и страховках. Поверь, сукин сын, не тебе учить еврея считать.