Энн Райс - МЕМНОХ-ДЬЯВОЛ

- Одежда посланца Господа - об этом уже писалось в газетах, - сказал он. - Лестат, пора приходить в себя. Невозможно ощупью продвигаться по миру смертных, как ты это делаешь. Ты рискуешь собой, рискуешь жизнями окружающих. Ты представляешь риск для всего вокруг. Необходимо сдерживать свою силу.

- Риск? После того, что я сделал, создав чудо вроде этого - новое вливание крови в ту религию, которую ненавидел Мемнох? О Господи!

- Ш-ш-ш. Тише, - сказал он. - Сундук, здесь. Книги в сундуке.

А- а, значит, книги были, в этой маленькой комнатке, где я спал. Я был утешен, абсолютно утешен. Я уселся там со скрещенными ногами, раскачиваясь взад-вперед и плача. Так странно было плакать одним глазом! Господи, а слезы выходят из левого глаза? Не думаю. Полагаю, он вырвал и каналы, что ты скажешь?

Я протянул руку и откинул крышку сундука. Он был сделан из дерева - китайский сундук, украшенный многофигурной резьбой. И там лежали двенадцать книг, каждая тщательно завернутая нами, все в сохранности, все сухие. Мне не надо было открывать их, чтобы удостовериться в этом.

- Я хочу, чтобы мы сейчас же ушли, - сказал Дэвид. - Если ты снова начнешь рыдать, если опять начнешь рассказывать людям…

- О, я знаю, как ты устал, друг мой, - ответил я. - Прости меня. Мне очень жаль. - Я вспомнил, как он силой отрывал меня от одной группы людей, от следующей, утаскивая прочь с глаз смертных.

Я снова подумал о тех полицейских. Я даже не сопротивлялся им. Просто они один за другим отступали назад, словно уходя от чего-то заразного, нездорового, как подсказывало им их телесное существо. Назад.

И она тоже говорила о посланце Господа. Дора говорила вполне определенно.

- Нам следует бросить все это сейчас же, - сказал он. - Довольно. Придут другие. Я не хочу видеть других. А ты? Ты хочешь отвечать на вопросы Сантино, или Пандоры, или Джесс, или кого угодно? Что еще мы можем сделать? Я хочу уйти.

- Ты считаешь, что я был его шутом, не так ли? - спросил я, поднимая на него глаза

- Чьим шутом - Господа или дьявола?

- В том-то и дело, - ответил я, - не знаю. Скажи, что ты думаешь.

- Я хочу уйти, - сказал он, - потому что если я сейчас не уйду, то примкну к ним этим утром на ступенях церкви - к Маэлу или кто там будет еще. И следом придут другие. Я их знаю. Я их вижу.

- Нет, ты не можешь этого сделать! Что, если каждая крупинка этого - ложь? Что, если Мемнох не был дьяволом, а Бог не был Богом и все это было какой-то отвратительной мистификацией, разыгранной перед нами монстрами, мало чем отличающимися от нас самих?! Даже и не думай о том, что примкнешь к ним на церковных ступенях! Земля - это то, что у нас есть! Прильни к ней! Ты не знаешь. Ты не знаешь о вихрях и аде. Не знаешь. Только Ему ведомы правила. Только Ему дано говорить правду! А Мемнох раз за разом описывал Его как сумасшедшего, нравственного идиота.

Дэвид медленно обернулся, на лице его заиграли блики света. Он тихо спросил:

- Его кровь, Лестат, неужели она и вправду может быть в тебе?

- Не вздумай верить в это! - сказал я. - Только не ты! Нет. Не верь. Я выхожу из игры. Я отказываюсь принимать чью-либо сторону! Я принес плат назад, чтобы ты и она поверили в мои слова - это все, что я сделал, - и вот случилось это… это безумие!

Я потерял сознание.

На мгновение я узрел свет небес, или мне это показалось. Я узрел Его, стоящего у балюстрады. Я учуял тот сильный ужасный запах, что так часто поднимался от земли, с полей брани, с полей ада.

Дэвид опустился рядом со мной на колени, взяв меня за руки.

- Взгляни на меня, не исчезай сейчас! - сказал он. - Я хочу, чтобы мы ушли отсюда, нам надо уйти. Понимаешь? Мы вернемся домой. И потом, я хочу, чтобы ты рассказал мне всю историю, продиктовал ее мне, слово за словом.

- Зачем?

- Мы отыщем, что в твоих словах правда. Подробности помогут нам разобраться в том, что кто сделал и для кого. Либо тебя использовал. Бог, либо Мемнох! Либо Мемнох все время лгал! Либо Бог…

- А-а, так вот отчего у тебя голова болит? Я не хочу, чтобы ты записывал. Если ты запишешь, то это будет лишь версия - версия, а версий и так слишком много. Что рассказала им Дора о своих ночных посетителях, о своих милостивых демонах, что принесли ей плат? Они забрали мою одежду! Что, если на этой одежде остались частицы: моей кожи?

- Пойдем, пойдем, возьми книги - вот - я помогу тебе. Здесь три мешка, но хватит двух; положи эту связку в свой, а я возьму этот.

Я повиновался его приказаниям. Мы уложили книги в два мешка. Теперь можно и отправляться.