— Надеюсь, ты права, — ответил Роар, наморщив лоб. — Мы послали фотографии некоторых вовлеченных в дело в Берген, — признался он. — Одна из наших коллег-следователей показала эти фотографии родителям.
— Без результата, насколько видно по тебе. Есть ли у вас хоть что-нибудь на ее сожителя?
— Пока нет. Он никогда не жил в Бергене, но, конечно, мог туда приезжать по каким-нибудь делам.
— И тем не менее Вильям Вогт-Нильсен все еще возглавляет список Викена?
Роар ответил, не переставая жевать:
— Викен считает, мы не должны преуменьшать психологический аспект в убийстве Майлин Бьерке. Эта история с проткнутыми глазами — сигнал, который надо истолковать. И та страшная злость, которая кроется за ударами по голове. Это указывает, что убийца имел близкие отношения со своей жертвой. И почему телефон был отправлен по почте?
— Может, кто-то хотел поиграть с вами? — попыталась угадать Дженнифер.
Промелькнувшая гримаса продемонстрировала скепсис Роара.
— Этого нельзя исключать, но мы полагаем, что это, скорее, проявляет извращенные формы заботы о жертве. Он убивает ее, но не хочет, чтобы она там сгнила. — Морщинки на его лбу стали глубже и вдруг напомнили трех чаек в полете — одна с большим размахом крыльев в окружении двух поменьше. — И все равно мы должны придерживаться версии с близкими. Сожитель — конечно, но еще отчим. Мы также очень хотим связаться с биологическим отцом, который не видел семью предположительно двадцать лет. Он живет в Канаде, но никто не может ответить, где он находится сейчас.
Дженнифер с легкостью угадала ход мыслей Викена в этих словах. Она часто слышала, как инспектор говорит о сигналах и подписях, о скрытых посланиях в том, как совершено убийство. Сама она рассматривала психологический подход как американскую моду. Так же ненаучно, как идти на запах.
— Чутье — очень важное качество, — прокомментировала она, — особенно у собак.
Роар взглянул на нее с недоумением, и она пояснила:
— Результат примерно одинаковый всякий раз, когда Викен увлекается человеческой психикой.
Роар молча положил еще омлета на хлеб.
— Раз уж ты заговорил о психологии, — продолжила Дженнифер, — как насчет пациентов Майлин Бьерке? С ними у нее, наверное, тоже были близкие отношения. К тому же ты говорил, что один из них якобы ей угрожал.
Роар задумался. Она догадалась: он обеспокоен, не слишком ли много сболтнул. Дженнифер улыбнулась своим мыслям: что бы сказал Викен, узнай он, что она сидит на кухне его доверенного сотрудника в одной мужской рубашке? Она вспомнила, что трусы остались то ли в спальне, то ли в прихожей.
— Один опер из группы пытается составить список пациентов, ходивших к Майлин в последние несколько лет, — сказал Роар и отодвинул тарелку. — Это не так просто, потому что только немногие были зарегистрированы в органах соцзащиты. Что касается тех, кто участвовал в исследовании, вероятно, нам поможет ее руководитель, Турмуд Далстрём.
— У нее Далстрём был руководителем? — Это произвело на Дженнифер впечатление. Даже она смотрела серию его передач о психических аспектах культурных конфликтов. — Она дожевала кусок ветчины, все еще жутко голодная. — А как насчет Йонни Харриса? Лисс уверена, что он что-то видел. И может, это он тогда угрожал Майлин, когда она прекратила курс? Кажется, он не самый милый молодой человек.
— Мы пытаемся найти парня, — сообщил Роар. — Оказывается, это непросто. Может, даже придется обращаться к СМИ. Это решится после выходных.
— Да уж, это важно. У Майлин был сеанс с ним как раз перед тем, как она исчезла.
Роар покачал головой:
— Мы по-прежнему не уверены, была ли она рядом с офисом в тот день.
— Хотя машина была припаркована снаружи? Вы же примерно знаете, когда она уехала с дачи, и у вас есть время на парковочной квитанции.
— Она могла быть и в других местах. У нас нет ни свидетелей, ни электронных следов.
Дженнифер задумалась.
— А въезд в город? — спросила она. — Все машины так или иначе регистрируются на въезде.
Роар хмыкнул:
— Конечно, мы это проверили. Майлин Бьерке платила по СМС. Таким образом, ее машину фотографировали на въезде, но компания удаляет снимки через пару дней.
Дженнифер не сдавалась:
— Другими словами, вы немного припозднились. — И добавила, подзуживая: — В кои-то веки!
Попытка поддразнить его, кажется, сработала, во всяком случае, «три чайки» почти стерлись с его лба.
— Расследование исчезновения в первые дни весьма ограниченно, — заверил он. — А машину нашли давным-давно.
Читать дальше