Дэвид Хьюсон - Седьмое таинство

— Я разговариваю с людьми! — запротестовал комиссар, не обративший на этот звонок внимания.

— Я это заметил. Кажется, там нашли Розу Прабакаран.

Ник помолчал, подбирая нужные слова.

— Она в Тестаччо, — продолжал агент, а Перони в это время уже забирал со стола мобильные телефоны — свой и напарника — и ключи от машины. — Торговец кониной поздно открыл свою лавочку, потому что Уччелло так и не вышел на работу. И в холодильнике…

Его передернуло.

— Она жива? — спросил Мессина.

— Едва. Там еще и тело мужчины. Прабакаран была к нему привязана. Выглядит это, должно быть… мерзко.

Патрульный едва не впал в истерику, пока Ник расспрашивал его о деталях.

— Давайте поподробнее. — Баветти вдруг обрел голос. — Подробности.

— Подробности? — удивленно переспросил Коста. Баветти выглядел совершенно потерянным, таким же утратившим представление о дальнейших действиях, как и Мессина.

— Что там произошло? Где это? Как?..

Тут вернулся Джанни. Ник посмотрел на него и кивнул.

— Как мне кажется, комиссар, — гигант позвякивал ключами от машины, — вы заявили, что мы свободны.

Физиономия Мессины стала пурпурного цвета.

— Прекратите ваши игры, Перони! Черт бы вас побрал!

Коста повернулся к начальству и со звучным шлепком опустил блокнот прямо на пухлую ладонь комиссара. Им овладело бешенство.

— Наши ребята обнаружили мертвого мужчину и полумертвую женщину, которую, судя по всему, изнасиловали. Помимо этого…

Больше он ничего не сказал. Перони уже двигался к двери с быстротой, какой можно ожидать от человека, вполовину его моложе.

— Я знаю, как отсюда выбраться, — повторил Алессио, стараясь не запинаться.

Лудо замер. Нож, поблескивая, остановился улица Браманте-младшего.

— Маленьким мальчикам не следует врать, — угрожающе произнес он.

— Маленькие мальчики и не врут.

Он вытащил из-за пояса кончик нити из размотанного клубка — небольшой обрывок, который оторвался еще там, в пещере с семью выходами. Сам клубок несколько минут катился следом за группой, оттягивая пояс его брюк. Никто из шестерых не обратил внимания, что в храме Алессио остановился на секунду, отвязал нить и дал ей упасть на землю.

Мальчик показал Торкье обрывок нити, глядя прямо в безумные, испуганные глаза и думая о шахматах. Вспомнил, как играл с отцом, час за часом, сидя в ярко освещенной солнцем комнате, выходящей окном в сад. Дом недалеко, всего в нескольких минутах ходьбы отсюда, на поверхности. Возвращение тоже зависело от эндшпиля нынешней игры.

После этого Алессио прилагал все усилия, чтобы запомнить каждый поворот, каждый спуск или подъем. И был уверен, что сможет пройти назад по своим следам, найти дорогу к упавшей нити и отыскать коридор, ведущий на поверхность. Один из семи, тот, которым точно не воспользовался Джорджио Браманте, когда ушел от него и пропал.

Он мог вывести остальных из катакомб незамеченными. Или…

Игра всегда подразумевает выигрыш. Есть выигравший, есть и проигравший. Может быть, ему нужно сделать подношение, дар, принести жертву: этих шестерых глупых студентов, без разрешения забравшихся туда, куда им не следовало соваться.

— Кусочек ниточки, — сказал Торкья издевательским тоном. — Это что, может нам помочь?

— Ты его сперва выслушай, — осторожно заметил Дино Абати. — У нас практически нет выбора, Лудо. Рано или поздно мы все свалимся в какую-нибудь дыру. Или напоремся на Джорджио. Тебе что больше по нраву?

— Лудо… — простонал Тони.

— Я знаю, как отсюда выбраться, — снова повторил Алессио. Ему хотелось смеяться. — Могу провести вас так, что отец не заметит. И не узнает, что вы здесь были. А я ему не скажу. — Фантазер улыбнулся и поднял левую руку, всю в запекшейся петушиной крови. — Обещаю.

Торкья уставился на его пальцы. Студент думал.

— Если мы выйдем отсюда — ты никому не скажешь об этом ни слова. Никому. Мы будем молчать про тебя. А ты будешь молчать про нас. Такой вот расклад. Понятно, маленький богатенький мальчик?

— Никакой я не богатенький, — возразил фантазер.

— Так понятно?

Лудо протянул руку и помахал лезвием перед лицом мальчика.

— Я ни единой душе не скажу, — повторил Алессио. — Клянусь.

В кои-то веки транспорта на улицах было мало. Домчались до Тестаччо меньше чем за семь минут. Возле рынка стояли четыре синие полицейские машины с работающими маячками. Перони знал большинство старших патрульных. Он кивком указал на угловое помещение, где сейчас были только полицейские. Рынок уже пустел, лавки закрывались одна за другой — слухи расходятся быстро.