Джой Филдинг - Не делись со мной секретами

— Мама! — закричал Тайлер.

— О Господи, Джесс, твоя рука!

— Черт, как ты умудрилась? — Барри торопливо подсунул салфетку под ее руку, чтобы кровь не закапала на ковер.

Одна девочка заплакала.

— Ничего страшного, — услышала Джесс свой собственный голос, хотя, по правде говоря, толком не понимала, что же произошло, и поэтому не могла решить определенно, в порядке ли она или нет.

— Ну и хватка у тебя! — сказал отец, мягко раскрывая зажатую ладонь дочери, чтобы посмотреть, как она себя поранила, осторожно вынул два небольших стеклянных треугольника из ее ладони, мягко отер кровь своим полотняным носовым платком.

— Когтистая «лапа орла», — выпалила Джесс.

— Что такое? — спросил Барри, осторожно вытирая ковер салфеткой, смоченной содовой водой.

— Я занимаюсь на курсах самозащиты, — пробормотала Джесс, не отдавая себе ясного отчета, действительно ли она ведет этот разговор.

— И там вас учат, как защищаться от бокала белого вина? — спросил Барри.

— Я принесу антисептическую мазь, — сказала Морин, ловко укладывая близнецов в детские колясочки, стоявшие у двери. Близнецы, довольные, завертелись, Морин вышла из комнаты, а Тайлер, продолжая плакать, побрел за ней, цепляясь за подол.

— Я очень сожалею об этом, — произнесла Джесс.

— Почему? — спросила Шерри. — Разве вы сделали это нарочно?

Джесс неуверенно улыбнулась.

— Ужасно больно.

— Еще бы! — Шерри внимательно осмотрела небольшие порезы среди природных линий на ладони Джесс. — У вас четкая и длинная линия жизни, — заметила она между прочим.

— Черт бы тебя побрал, о чем ты думала в этот момент? — спросил Барри, когда его жена возвратилась в гостиную.

— Я думала, что в этом доме запрещено выражаться, — напомнила ему Джесс.

— Ну вот, разреши мне помазать твою руку. — Не ожидая ответа, Морин натерла ладонь Джесс приятной и снимающей боль мазью.

— А вот и бинт.

— На что он мне?

— Подними руку над головой, — посоветовал Барри.

— Не беспокойся, Барри, порезы очень неглубокие.

— Может быть, вызвать врача? — предложила Морин: — Просто для перестраховки.

При упоминании слова врач Тайлер захныкал.

— Тайлер, успокойся, — приласкала его Морин, обняла и прижала к себе. — Этот врач не для тебя. — Она повернулась к Джесс. — Он боится врачей, потому что, когда он заболел последний раз, знаешь, когда была эпидемия гриппа, врач засунул ему в рот ложечку, чтобы осмотреть горло, и Тайлера стошнило. Он ненавидит, когда его рвет.

Джесс рассмеялась, а Тайлер заплакал еще громче.

— Прости меня, дорогой, — сказала она, наклоняясь к племяннику, но продолжая держать руку над головой и позволяя Шерри забинтовать пораненную ладонь. — Я засмеялась не над тобой. Я тоже ужасно не люблю, когда меня рвет.

— А кому это может понравиться? — воскликнул Барри и потянулся к телефону на столике рядом с собой. — Так что, Джесс? Нужна ли медицинская помощь?

— Не для меня. — Она позволила отцу подвести себя к софе и усадить между собой и своей новой знакомой. — Как ты знаешь, я не из нытиков. — Но даже если Барри и помнил подробности их последней стычки, то он не подал и виду.

— Удалось ли найти виновников вандализма над твоей машиной? — спросила Морин.

Джесс покачала головой, испытывая жуть от кажущегося присутствия Рика Фергюсона в комнате, наподобие призраков в ночь под Рождество. Она отогнала эти мысли звуком своего голоса.

— Насколько я понимаю, вы — настоящая художница, — сказала она женщине, сидевшей рядом.

Шерри засмеялась. Ее смех был чарующим, похожим на звон колокольчиков при порыве теплого ветерка. Мысленно Джесс услышала в отдалении более резкий смех своей матери.

— Я просто забавляюсь этим, хотя всегда очень сильно любила искусство, — объяснила Шерри, взглядом ища одобрения отца Джесс. Чего никогда бы не сделала моя мама, подумала Джесс.

— Вы говорите об искусстве в смысле живописи или обо мне? — игриво спросил отец. [2] Арт (Art) — «искусство».

Шерри снова рассмеялась.

— Думаю, и о том, и о другом.

— Вы предпочитаете масляные краски или пастель? — для Джесс это было безразлично, но она хотела уйти от разговора на тему о любви.

— Мне больше нравится пастель, а ваш отец предпочитает масло.

Джесс поморщилась. Ее мать никогда бы не стала говорить за отца. И неужели эта женщина действительно считает нужным сообщать ей о том, что предпочитает ее отец?

— Шерри проявляет чрезмерную скромность, — включился в разговор отец, говоря теперь за Шерри. Неужели все влюбленные поступают таким же образом, подумала Джесс. — Она — довольно талантливая художница.