Линвуд Баркли - Происшествие

— Перестань корчить из себя дурака! — бросила она и отвела его в сторону.

Когда наконец торговля пошла, мы с Маркусом удалились на террасу, взяв по бутылке пива, и он сказал мне в свою защиту:

— Не волнуйся, я по-прежнему безумно влюблен в твою тещу. Ну нравятся мне женщины! — Он улыбнулся. — И кажется, я тоже им нравлюсь.

— Да, — согласился я. — Вы просто дамский угодник.

Для Энн тот вечер стал очень удачным: она выручила пару тысяч долларов — даже поддельная «фирма» тянула на несколько сотен, — Шейла же как хозяйка приема имела право на бесплатный выбор.

И хотя денег на починку крыши у Слокумов не было, продажа сумок и зарплата полицейского позволяли Энн разъезжать на трехлетнем седане «бимер», а Даррену — на красном пикапе «додж-рэм». Когда мы подъехали к дому, на дорожке стоял только пикап.

— У Эмили будут еще гости? — спросил я Келли.

— Нет. Только я.

Мы остановились у тротуара.

— Все хорошо? — спросил я.

— Да.

— Я провожу тебя до двери.

— Пап, не надо…

— Пошли.

Келли схватила рюкзак и, изображая походку арестанта, заковыляла к дому.

— Не переживай, — сказал я. На заднем окне пикапа Даррена Слокума была прикреплена табличка с надписью «продается» и номером телефона. — Тебе станет весело, как только ты отделаешься от своего папочки.

Я уже собирался позвонить, как вдруг услышал рев мотора. На подъездной дорожке появился «бимер» Энн. Она вышла из машины и достала пакет с логотипом супермаркета «Вэлгрин».

— Привет! — крикнула она скорее Келли, чем мне. — Я купила вам разных вкусностей. — Затем посмотрела на меня: — Здравствуй, Глен. — Всего два слова, но сказаны они были с такой симпатией…

— Энн.

Дверь дома открылась. На пороге появилась Эмили, ее светлые волосы, как и у Келли, были собраны в хвост. Вероятно, она увидела нас в окно. Эмили завизжала при виде Келли, которая, едва успев пробормотать мне «пока», умчалась с подругой.

— Какое трогательное прощание, — слабо улыбнулся я Энн.

Она тоже мне улыбнулась, прошла мимо и, взяв меня за руку, завела в прихожую.

— Спасибо, что согласились принять сегодня Келли, — сказал я. — Она в растрепанных чувствах.

— Не благодари, не за что.

Энн Слокум было за тридцать. Маленького роста, черноволосая, с короткой стрижкой. Стильные джинсы, голубая атласная блузка, браслеты того же цвета. Ее одежда производила впечатление простой, но, возможно, стоила дороже моего нового перфоратора «Макита» с несколькими режимами скорости и различными аксессуарами. У Энн были красивые сильные руки, плоский живот и маленькая грудь. Я бы сказал, что она ходит в тренажерный зал, хотя Шейла утверждала, что Энн больше не покупала членскую карту в фитнес-центр. Полагаю, есть те, кто занимается спортом дома. То, как она держалась, как на тебя смотрела, слегка наклонив голову, как ловила твои взгляды, когда проходила мимо… в эти моменты от нее, казалось, исходили какие-то невидимые флюиды. Она относилась к тому типу женщин, с кем легко потерять голову, пойти на поводу у желания и сделать что-то глупое.

Но я не был глупцом.

Из столовой появился Даррен Слокум. Рано поседевший, но подтянутый, примерно того же возраста, что и Энн, однако на целую голову выше жены. Высокие скулы и глубоко посаженные глаза придавали его лицу устрашающий вид. Вероятно, такая внешность очень помогала ему, когда он привлекал к ответственности водителей за превышение скорости. Даррен протянул мне руку. Рукопожатие было сильным, даже болезненным, словно таким образом он пытался подчеркнуть свое доминирующее положение. Но, занимаясь строительством, я хорошо подкачал руки и оказался прекрасно подготовлен, а потому уверенно протянул этому сукину сыну ладонь и пожал так же крепко.

— Привет, — произнес он, — как поживаешь?

— Господи, Даррен, какой бестактный вопрос, — поморщилась Энн и виновато на меня посмотрела.

Муж бросил на нее пристальный взгляд.

— Извини. Просто нужно же было что-то сказать…

Я покачал головой, словно хотел успокоить его: «Да ладно», — но Энн не унималась:

— Сначала думай, потом говори.

Этого еще не хватало. По моей вине разыгралась семейная ссора. Пытаясь разрядить обстановку, я сказал:

— Келли это пойдет на пользу. Она две недели просидела со мной дома, а я сейчас не самый веселый собеседник.

— Эмили не давала нам проходу, все просила устроить этот вечер, и наконец мы сдались. Возможно, так будет лучше для всех, — согласилась Энн.