Линвуд Баркли: Не отворачивайся

— Все, он вырубился.

— Ключ нашла?

— Его нигде нет. Обыскала все карманы, нет ключа. А без него наручник не снимешь.

— Тогда давай попробуем открыть дипломат. Посмотри: может, он записал где-нибудь шифр.

— Только полный идиот станет записывать шифр от замка и носить с собой.

— Ладно, возьмем дипломат, а потом сообразим, как открыть. Только эти кусачки цепочку не возьмут. Надо пилить.

— Она стальная. Черта с два ее быстро перепилишь. На это уйдет больше часа.

— А нельзя просунуть его руку, чтобы снять?

— Конечно, нет. Придется пилить.

— Но мы не можем торчать здесь целый час.

— Я говорю не о цепочке, дурак.

— Я боюсь, — опять захныкал Итан.

— Тут нет ничего страшного, — успокоил я сына и начал отстегивать ремни на его детском сиденье.

— Я не хочу туда, — не унимался он, показывая на американские горки и чертово колесо, возвышающиеся вдали за воротами парка.

— А мы туда и не пойдем, — напомнил я, подумав, что зря мы сюда приехали.

Вчера вечером, когда мы с Джан вернулись из Лейк-Джорджа и я забрал Итана у моих родителей, он долго не мог угомониться: волновался, что вагончик американских горок вдруг сойдет с рельсов в самой верхней точке. Наконец он заснул, а я быстро разделся у нас в спальне и лег под одеяло рядом с Джан: хотел обсудить с ней отмену завтрашней поездки в парк развлечений «Пять вершин», поскольку Итан очень переживал, — но она уже спала.

Утром Итан вел себя спокойнее, о возможности катастрофы на американских горках больше не вспоминал. За завтраком интересовался, почему впереди вагончика нет мотора, как у поезда. Как же он ездит без мотора?

Его страхи возобновились, когда в начале двенадцатого мы подъехали к парку и я с трудом нашел место на стоянке.

— Покатаемся на карусели, тебе понравится, — заверил я сына. — А на горки тебя все равно не пустят. Тебе ведь четыре года, а туда пускают лет с восьми-девяти. Так что до горок еще расти и расти. Подожди, пока станешь вот таким. — Я поднял руку, показывая, какого он должен быть роста, чтобы пустили на американские горки.

Не знаю, убедил я сына или нет, но тревога в его взгляде не исчезла. Думаю, Итана пугала не столько перспектива оказаться в этом страшном вагончике, сколько доносившийся с аттракциона лязг и грохот.

— Ты понял? — Я посмотрел сыну в лицо. — Все будет в порядке. Разве мы позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось?

Итан выдержал мой взгляд и, видимо, решив, что мне можно доверять, соскользнул с сиденья на пол машины. Я хотел ему помочь, но он лишь замахал руками. Джан достала из багажника прогулочную коляску. Едва дождавшись, пока она ее раскроет, Итан с шумом плюхнулся в нее. Следом за коляской Джан извлекла из багажника сумку-холодильник, где лежал пакет со льдом и шесть детских упаковок сока. Достала одну и протянула Итану.

— Только сильно не сжимай, а то обольешься.

— Я знаю, — пробурчал он.

Поставив сумку сзади в коляску, жена тронула меня за руку. Был теплый августовский день, и мы оделись по погоде: шорты, рубашки с короткими рукавами, кроссовки, солнцезащитные очки. Джан убрала свои роскошные черные волосы в хвостик, который подсунула сзади под бейсболку с длинным козырьком.

— Как ты? — спросила она.

— Нормально, — ответил я.

Джан на мгновение прислонилась ко мне.

— Жаль, что вчера у тебя ничего не вышло.

— Не беда, — отозвался я. — В нашем деле такое случается сплошь и рядом. А ты сегодня чувствуешь себя лучше?

Вместо ответа Джан улыбнулась.

— А эти разговоры вчера насчет моста? — произнес я.

— Давай сегодня не будем.

— Но ты говорила, что…

Она нежно приложила палец к моим губам.

— Сама не знаю, что вчера на меня нашло. Сболтнула лишнее, теперь жалею.

Я сжал ее руку.

— Если есть какая-то причина, ты так и скажи. Я пойму.

Джан прижалась ко мне.

— Если бы ты знал, как я ценю твое… терпение. — Конец фразы заглушил шум проехавшего рядом огромного внедорожника с семейством, которое искало место для парковки. — Но сегодня давай забудем обо всем, — продолжила она, — и постараемся хорошо провести день.

— Да я об этом только и мечтаю.

— Что вы стоите? Поехали! — крикнул Итан, допив сок.

Джан улыбнулась, быстро поцеловала меня в щеку и покатила коляску.

— Давай сегодня доставим ребенку удовольствие.

— Давай, — отозвался я.

Итан вскинул руки, изображая самолет. Он протянул мне пакет из-под сока, чтобы я выбросил его в урну. Джан вытерла ему руки влажной салфеткой и покатила коляску дальше.