Лайонел Дэвидсон - Ночь святого Вацлава

– Значит, вы все еще ведете за мной слежку?

– Мы обязаны проявлять определенную осторожность. Вы взяли на себя очень серьезную миссию. Готовы ли вы вылететь во вторник, в десять утра?

Я не ответил, думая о шумной компании из «Мушкетеров». Любой из них мог отлучиться на минутку после того, как я оттуда вышел. «Да та же миссис Нолан», – подумал я, вдруг вспомнив маленькую, прилипшую к телевизору фигурку. Но миссис Нолан была не в курсе всех приколов, связанных с Белой. Только приятели знали про Белу – наши с Маурой приятели. Так неужели… Нет, не может быть, чтобы Маура… как может Маура? Маура даже не знает, что я вернулся. Смутившись и растерявшись от этой мысли, я сказал трубке:

– Нет. Я еще не уверен. Я пока не пришел ни к какому решению.

– Прекрасно вас понимаю, – проскрипел мне в ухо искаженный голос Канлифа. – Может быть, вы заглянете ко мне утром, в двенадцать часов? Ваша виза уже готова.

– Я подумаю.

– Это очень важно, – сказал он, и в трубке щелкнуло. Я положил трубку и медленно побрел к себе наверх.

На второй площадке меня пронзило какое-то неприятное подозрение. Бурчание радио стало громче, но раздавалось оно не с первого этажа и не со второго. А на третьем была одна-единственная комната – моя.

Я тихо поднялся на следующий марш и с бьющимся сердцем встал у порога.

Из-под двери пробивался лучик света. Никакого сомнения – радио звучало там, в моей комнате. Я приложил ухо к двери и услышал поскрипывание дивана и похрустывание бумаги.

Я отнюдь не чувствовал себя героем. Далее подумал, что, может, стоит по-тихому сп ус т и т ь ся вниз и прихватить что-нибудь – палку или копа, чтобы можно было защититься. Но ничего такого я не сделал. А нагнулся, собравшись с духом, в темноте снял ботинки, выставил их перед собой как оружие, распахнул дверь и завопил:

– Кто тут?

– Я, – сказала Маура. Она сидела на диване и разворачивала фантик конфеты. – Я думала, сколько ты еще будешь пропадать?

Ее кривенькая улыбочка сверкнула лукаво – как всегда в последнее время.

– А кого ты ожидал увидеть?

– Как ты сюда попала?

– Я позвонила в дверь.

– Миссис Нолан нет дома.

– Мне открыл старикашка со второго этажа. И вроде бы разозлился.

– Откуда ты узнала, что я приехал?

– Увидела машину у подъезда.

– В котором часу?

– Примерно полчаса назад, – сказала она, и лукавство сразу исчезло с ее лица. – Слушай, а ты вообще собирался входить или нет? – спросила она нетерпеливо. – И зачем ты разулся?

Мне чуть полегчало от ее дерзкого тона, но все равно это было жутко неприятно. Я взглянул на ее туфли. Потом на нее и облизнул пересохшие губы. Что, если это она звякнула Канлифу и потом пришла сюда – дожидаться меня? Я просто не знал, что думать. Она впервые так поступила. Я нагнулся, надел ботинки и обалдело на нее уставился.

– Хватит таращиться, будто у тебя столбняк! Да что с тобой такое?

– Ты застала меня врасплох. Я не ожидал тебя здесь увидеть.

– Решила заскочить – поздороваться… Может, мне не удастся увидеть тебя перед отъездом. Ты ведь не против?

– Ничуть.

– Все-таки поедешь? – пристально глядя на меня, спросила она.

– Да, конечно.

– Твоя мама, наверно, обрадовалась?

– Да, пришла в полный восторг.

– Клево!

– Ага.

По радио вдруг раздался пистолетный выстрел, и я подпрыгнул. Маура выключила радио и сказала:

– А ну, посмотри на меня, Николас. Что с тобой творится?

– Ничего. Я, Маура, здорово устал с дороги.

Она с минуту пристально на меня смотрела, потом сказала с расстановкой:

– Ну, я пошла. Тебе нужно выспаться.

Я промолчал.

– Когда примерно ты вернешься?

– Думаю, через неделю-другую. Пока точно не знаю. – И подумал: интересно, знает ли об этом она?

– Ладно. – Она поднялась, сунула свои конфеты в сумочку и надела жакет. – Может, зайдешь в гости, когда приедешь.

И коротко сверкнула своей кривенькой улыбочкой.

Мне сразу же захотелось взять ее за руку, но я удержался.

– Мне очень жаль, Маура. Но я дико устал.

Я проводил ее до выхода, но подвезти домой не предложил. В темноте она показалась мне ближе, чем при свете, мне вдруг захотелось прижать ее к себе, отбросив все подозрения. Но я знал, что отбросить подозрения невозможно. Она пожелала мне доброй ночи и, не оборачиваясь, пошла по дорожке.

Я медленно поднялся по лестнице, лежа на тахте, выкурил сигарету, потом разделся и лег в постель. И только на одно мгновение, когда я с легкостью вплывал в сон, мне показалось, что все это реально.