Филипп Эрланже: Резня в ночь на святого Варфоломея

Книга известного французского историка и дипломата Филиппа Эрланже посвящена одной из самых трагических дат в истории Франции, событию, получившему известность как Варфоломеевская ночь (24 августа 1572 г.). Варфоломеевская ночь стала, бесспорно, кульминационным социально-политическим явлением во Франции XVI в. Это столетие было богато всевозможными потрясениями, во многом определившими исторический путь французского королевства на долгие годы. В первой половине века Франция переживала расцвет, пожиная плоды сложившейся экономической и политической централизации, пришедшей на смену феодальной раздробленности. При дворе Франциска I (1515–1547) блистала великолепная культура, образец для подражания — французское Возрождение. Даже неудачное завершение Итальянских войн с Испанией и Империей, ознаменовавшееся заключением неоднозначного мира в Като-Камбрези (1559), не смогло в общем ослабить авторитет правящей династии Валуа, хотя и истощило силы королевства. Французские короли Франциск I и его сын Генрих II (1547–1559) правили жестко и деспотично, устраняя любые институты, а также сословные и прочие социальные объединения, осмеливавшиеся встать у них на пути. Рождался знаменитый французский абсолютизм, выражением которого стала формула — «Одна страна, один король, одна вера, один закон».

Однако стремление монархии сделать себя почти неограниченным источником власти разошлось с традициями и представлениями французской знати о своих исконных прерогативах. Дворянство Франции всегда отличалось высоким самосознанием и свободолюбием и одним из главных своих предназначений считало соучастие в управлении государством. Гражданские войны во многом явились реакцией дворянства на растущий авторитаризм короны, на отстранение их от прямого влияния на дела королевства и засилье в королевской администрации выходцев из неблагородных слоев населения. «Революция цен» XVI в., связанная с открытием Америки и поступлением значительного количества золота и драгоценных металлов в Европу, полностью разорила многие дворянские фамилии. Корона могла предложить последним только войну как источник существования, поскольку количество придворных и административных должностей было ограничено. Но Итальянские войны завершились, и завершились без успеха.

К растущему недовольству короной прибавились новые веяния, пришедшие из Германии, где богослов Мартин Лютер начал движение за очищение и реформу католической церкви. Реформация захватила и французское королевство, пустив особенно глубокие корни на юге страны, где нашла приверженцев среди самых широких слоев общества. Протестантское движение в одночасье раскололо единую страну, поставив ее на грань катастрофы. Север Франции и Париж, столица королевства, остались оплотом католичества. Началась война (1559), точнее — войны, вошедшие в историю под именем Религиозных или Гугенотских, так как гугенотами называли французских протестантов. Никогда, ни до, ни после, Франция не знала такой жестокости и бесчеловечности в гражданском противостоянии, где одни сражались за веру, а другие — за власть, земли и влияние на корону, прикрывая свои истинные устремления религиозными мотивами и общим благом.

Для страны и монархии трагедией обернулось то, что на смену деятельным и воинственным государям Франциску I и Генриху II, не терпевшим ограничения собственной власти, пришли юные и неопытные короли. Они тут же стали пешками в руках придворных партий. При дворе заправлял уже не король, а алчные и высокомерные принцы, окруженные многочисленными сторонниками и клиентами. Регентша Франции, мать юных государей Франциска II (1559–1560) и Карла IX (1560–1574), флорентийка Екатерина Медичи, металась от одной группировки знати к другой, пытаясь сохранить мир в королевстве и корону своим детям. Критической точкой гражданской войны и стала Варфоломеевская ночь, которая, по замыслу ее организаторов, должна была положить конец в затянувшемся конфликте — разом обезглавить гугенотское движение, устранив его вождей.

Прелюдией этому событию стала великолепная свадьба дочери Екатерины Медичи и сестры Карла IX, католической принцессы Маргариты де Валуа, и формального лидера гугенотов, Генриха де Бурбона, короля Наваррского. Отпразднованная за несколько дней до резни и имевшая целью закрепить очередной религиозный мир, свадьба собрала в Париже более тысячи знатных протестантских гостей. Королева и католические принцы воочию убедились в размахе гугенотского движения и были поражены его мощью, угрожающей устоям и безопасности королевства. Уже во время свадебных торжеств стало понятно, что религиозный мир эфемерен, а король находится во власти военных идей, инспирированных протестантами и не совместимых с возможностями государства. Сейчас трудно сказать, кому первому пришла в голову мысль покончить с гражданскими войнами и гугенотской ересью одним ударом, но, судя по всему, речь идет о Екатерине Медичи и ее окружении.