Джордж Грин - Присяжный заседатель

Она кивает.

– Ну и в чем же?

– Луи Боффано не приказывал никого убивать. Он, конечно, мафиози, но не так уж плох. Он марионетка, распоряжается всем кто-то другой.

– Совершенно правильно. Но если не виноват Боффано, то кто виноват? Кто убил Сальвадоре Риджио и его внука?

Энни прищуривается и с ненавистью говорит:

– Вы.

На его лице появляется улыбка.

– Значит, вы думаете, что я и есть Учитель?

– А разве нет?

– Очень хорошо, что вы так считаете. Вы ведь боитесь Учителя, верно? Если вы будете меня бояться, Энни, это может спасти вам жизнь.

У нее на лице след от высохших слез. Зак Лайд поднимает руку и проводит ею по щеке Энни.

– Когда нам снова нужно будет встретиться, это произойдет прямо на шоссе. Автомобиль мигнет вам фарами – сначала раз, потом еще два. Понятно?

Она кивает.

– Я могу спасти вас обоих. Надеюсь, Энни, вы это понимаете.

Славко беседует с чашкой кофе, которую заказал в кафетерии. Обожги мне горло, мысленно говорит он. Ошпарь мне язык. Объясни мне, что означала та сцена возле водохранилища. Неужели это была встреча с любовницей? Маловероятно. Ведь Э.Р. не женат, зачем такая конспирация? От кого он прячется? От Сари? Но они встречаются меньше года. Нет никакой нужды так уж секретничать. Что-то здесь не так. Не похоже на могучего мистера Э.Р., по которому так сохнет Сари. Какие еще светлые мысли?

Потом Славко садится в машину и едет по Сто четырнадцатому шоссе. Если не слишком будут докучать светофоры, минут через двадцать он уже будет лежать в постели. Матрас, конечно, жестковат и весь в крошках, но, когда хочешь спать, и такой сгодится.

На приборной доске стоит пластиковый стаканчик с кофе, Славко отпивает еще обжигающего черного напитка.

Может быть, конспирация нужна не ему, а женщине? Допустим, она замужем за каким-нибудь богачом. У нее даже собственный громила-телохранитель. Но она завела шуры-муры с могучим Эбеном, встречается с ним тайком, вдали от всех… Не похоже – если бы было так, они сидели бы в обнимку. Женщина держалась от него на расстоянии. Как-то все это не складывается.

Почему-то сегодня Славко чувствует себя гораздо лучше, чем обычно – несмотря на похмелье. Эмоционально и психически он почти в норме…

Такого не было с тех пор, как он последний раз спал с Джулиет. Но – он мысленно цитирует Шекспира: – “О ты, мой мозг растленный, возжаждавший напастей”, – не заставляй меня заниматься мазохизмом.

Туманное утро. После встречи на водохранилище прошла неделя. Энни сидит на скамье присяжных, думает, что с тем же успехом мог бы быть и вечер. Окон в зале суда нет. В потолке, правда, сделан модерновый стеклянный фонарь, но он почему-то закрашен черной краской.

Энни смотрит на свидетельницу. Показания дает миссис Риджио, вдова Сальвадоре и бабушка убитого мальчика. Она тощая, сморщенная, с жидкими волосами, но держится прямо и говорит ясно и отчетливо.

– Потом я пожелала внуку спокойной ночи, – говорит она.

Прокурор Тэллоу уточняет:

– Томасу?

– Да, Томазино. Он приехал к нам на четыре дня. Я не видела его с одиннадцати лет, и вот решил в кои-то веки навестить бабушку и дедушку.

– Когда вы зашли к нему в комнату, он еще не спал?

– Он смотрел свой маленький телевизор.

– У него свой телевизор?

– Да, когда ему стукнуло четырнадцать, Сэл подарил ему маленький телевизор. Я сказала: “Томазино, уже поздно. Выключай эту штуку, тебе пора спать”. Он говорит: “О`кей, бабуля”. Я поцеловала его, говорю: “Я люблю тебя, Томазино”. И пошла спать.

– То есть вы вернулись в спальню.

– Да.

– Там же был и ваш супруг Сальвадоре Риджио.

– Да. Я заплакала, говорю ему: “Сэл, давай поедем во Флориду. Почему мы не можем поехать во Флориду, как все нормальные люди? Я давно не видела свою дочку”. И еще я говорю ему: “Мне надоело, что мы все время сидим взаперти. Внук приехал, и то всего на четыре дня. Это мало, – говорю. – Почему мы должны прятаться?”

– Муж вам ответил?

– Да. Он сказал: “Нам нельзя отсюда выходить, пока я не улажу все с Луи Боффано”.

– Что он имел в виду?

Вмешивается защитник Боузмен.

– Протестую. Без толкований и предположений, пожалуйста.

Прокурора это не смущает.

– Что вы ему сказали, миссис Риджио?

– Я сказала, что боюсь. А он говорит: “Не бойся, у нас охрана, дом со всех сторон защищен. На первом этаже дежурит Аньело. Никто сюда не войдет, все в порядке. Нужно просто подождать”. А я говорю: “Я боюсь, тебя убьют”.