Джон Тренейл - Врата Совершенного Знания

— Что?

— Группа триадистов, очень влиятельная на Тайване. — Саймон понизил голос и прижался губами к уху Мэта. — Это значит «общество старших братьев». Сунь Ятсен использовал их для сбора разведданных. То же самое делал и Тай Ли.

— Тай Ли?

— Единственный, кому дозволялось иметь при себе меч в присутствии Чан Кайши. Старый генерал был главой военной разведки.

Мэт чуть не задохнулся.

— Ты хочешь сказать, что к этому убийству имеет отношение Тайваньский гарнизон?

— Я ничего такого не говорю. И тебе не советую. — Саймон вздрогнул.

— Пойдем-ка отсюда, мне нужно выпить.

Они вызвали лифт. Пока поднимались, Саймон нехотя признал:

— Ты совсем не плохо беседовал с этим полицейским. Многому научился.

— Спасибо.

— Все на нас валится, верно? Нас подставили. Сначала судебное расследование в Синьчу, потом А-Фань. Мы свидетели убийства, а то и подозреваемые номер один. Так что теперь мы оба в их распоряжении, обязаны приходить на допросы, стоит им только щелкнуть пальцами, и, если твой друг прав, расследование может продлиться долго.

— Ты чертовски все усложняешь. Подобное уже случалось, и не тайваньцы стояли за этим делом. Помнишь, как «красные» загнали тебя в угол в восемьдесят пятом, когда устроили на твоих глазах террористическую акцию в пекинском аэропорту? Это тактика коммунистов: прижать человека к стенке, сделав его свидетелем преступления.

— Но у Народной Республики в данном случае нет для этого мотивов. Нет, ты ошибаешься: это китайская тактика. Они нажимают на нас. «Как аукнется, так и откликнется» — вот что они хотят сказать.

— Ты думаешь, это сделал Ли?

— Нет, мы были вместе. У него безупречное алиби, если оно ему потребуется. Но я прихожу к мысли, что он организовал это убийство. Ты помнишь, как безлюдно было тогда в клубе?

— Мы с Родом Хэйнсом как раз говорили об этом.

— Полагаю, что Ли очистил место. Мы — ты, я, Хэйнс — можем дать друг другу алиби, но не уверен, что китайский персонал клуба подтвердит наши слова.

— Господи, мне и в голову это не пришло. Но неужели ты действительно думаешь, что Ли?..

— А кто еще мог отдать приказ полиции, чтобы она забыла о его присутствии?

Войдя в номер, Саймон сразу же устремился к столику на колесиках, уставленному бутылками.

— Когда придет Ленни?

— Он может появиться здесь в любую минуту. Ты хочешь отменить сегодняшнюю встречу?

— Нет. Правило номер один: босс никогда не должен показывать своим служащим, что чем-то расстроен. Кроме того, у меня есть новость, которой я хочу с ним поделиться. — Саймон усмехнулся. — Я кое-что узнал накануне. Тебе известно, что, еще будучи в университете, Ленни написал статью по поводу какого-то аспекта в шахматной теории? Судя по всему, она до сих пор является последним словом в этой области, по крайней мере, так сказал мой партнер. Его поразило, что я ничего не слыхал об этом в те годы.

— Я тоже совершенно ничего не знал. Ленни не любит хвастать.

— Он прошел большой путь с тех времен, когда сиживал у нас на кухне, читая все выпуски «Дьюкэнон Юнг» о компьютерах. — Лицо Саймона стало серьезным. — Я все собирался поговорить с тобой насчет того, что рассказал Ли, да случая не было.

— Что же он рассказал?

— Первое: правда ли, что кто-то пытался заговорить с Ленни об «Апогее»?

— Да. — Мэт поспешно пересказал отцу, как несколько дней назад кто-то подходил к Ленни в продуктовой лавке.

Саймон слушал, и лицо его постепенно мрачнело.

— Если подобного рода вещи повторятся, пусть Ленни позвонит мне немедленно, чтобы я не узнавал об этом три дня спустя.

— Мы просто подумали…

— Следующее. Ли завел разговор о госпоже Мо. — Саймон сделал паузу, несколько смутившись. — Насколько я понимаю, ты… э… публично лапал ее.

Пальцы Мэта так крепко стиснули стакан, что костяшки побелели.

— Мы были нежны друг с другом… Я не сказал бы, что мы лапались.

— Может быть, слегка сбавишь обороты?

— Мне бы не хотелось отвечать на такие вопросы.

— Мне бы тоже не хотелось, будь я на твоем месте. — Саймон не мог смотреть сыну в глаза. — Но мы сейчас идем по трудной дорожке, и я не хочу больше никаких скандалов.

— Понимаю. — Мэт сдержал закипавшее раздражение. — Слушай, я тоже собирался сказать тебе кое-что…

— Я весь внимание.

Мэт глубоко вздохнул и уже открыл было рот, но слова не шли. Наконец он собрался с духом:

— Я горжусь тем, что я твой сын и горжусь нашей фирмой, но когда ты рядом, мне трудно сохранять спокойствие.