Джон Катценбах - Фатальная ошибка

Эшли коснулась пальцем ствола. «Убей его, — подумала она, — потому что он убивает тебя».

Внимательно оглядывая окрестности, Кэтрин и Эшли направились вдоль улицы. Девушке хотелось, чтобы О’Коннел, если он был рядом, показался на глаза. Несмотря на дождь, она сняла вязаную шапочку и встряхнула волосами, рассыпав их по плечам, а затем надела шапочку снова. Ей впервые за много месяцев хотелось выглядеть неотразимо.

— Пошли, — сказала Кэтрин. — Если он здесь, то покажется.

Идя по тротуару, они услышали позади урчание автомобильного двигателя. Эшли сжала в руке пистолет и почувствовала, что сердце ее бешено заколотилось. Чуть дыша, она слушала, как автомобиль приближается.

Когда машина поравнялась с ними, Эшли резко повернулась, выхватила револьвер и, расставив ноги, приняла стойку, которую так усердно отрабатывала у себя в комнате. Палец ее скользнул к предохранителю и затем к курку. Дышала она с трудом, воздух вырывался из груди со стоном и свистом.

Автомобиль проехал мимо. За рулем сидел мужчина средних лет, читавший номера домов на противоположной стороне улицы и даже не обернувшийся к ним.

Эшли застонала. Но Кэтрин не теряла головы.

— Лучше спрячь оружие, — произнесла она спокойно, — пока его не заметила какая-нибудь добропорядочная мамаша с ребенком.

— Где же он, черт побери?!

Ее спутница промолчала.

Они продолжили свой путь прогулочным шагом. На Эшли сошло абсолютное спокойствие: она исполнилась холодной решимости выхватить револьвер и несколькими быстрыми выстрелами покончить с проблемой. «Интересно, — подумала она, — чувствуют ли то же самое все, кто собирается убить кого-нибудь?» Но если преследовавший ее призрак О’Коннела незримо крался за ней повсюду, то реального О’Коннела сейчас не было видно.

Когда они терпеливо обошли весь квартал и направились к дому, Кэтрин пробормотала:

— Ну вот, мы установили, что его здесь нет. Ты готова к следующему шагу?

Эшли подумала, что вряд ли кто-нибудь может ответить на подобный вопрос, пока не начнет действовать.

Майкл О’Коннел, освещенный лишь отблеском монитора, сидел за своим самодельным рабочим столом. Он разрабатывал небольшой сюрприз для семейства Эшли. На нем было только нижнее белье, мокрые волосы после душа были зачесаны назад. Он ударял по клавиатуре в такт музыке «техно», льющейся из динамиков компьютера. Ритм был настолько быстрым, что он едва успевал за ним.

О’Коннел со злорадным удовлетворением воспользовался деньгами, которые вручил ему отец Эшли в жалкой попытке откупиться, для приобретения нового ноутбука вместо разбитого Мэтью Мерфи. В данный момент он сочинял ряд электронных сообщений, которые должны были доставить всевозможные неприятности родственникам Эшли.

Первое из них было анонимным письмом, извещавшим налоговое управление, что Салли берет плату с клиентов частично чеками и частично наличными. О’Коннел знал, что налоговые службы приходят в ярость, если люди пытаются скрыть крупные суммы доходов. Они не поверят ей, когда она будет все отрицать, и начнут рьяно копаться во всех ее счетах. При этой мысли он радостно засмеялся.

Второе письмо, также анонимное, он собирался отослать в Новоанглийское отделение Управления по борьбе с наркотиками. В нем говорилось, что Кэтрин выращивает у себя на ферме, в надежно спрятанной теплице, большое количество марихуаны. Он надеялся, что управление выпишет ордер на обыск, в ходе которого марихуану, конечно, не найдут, но зато погубят многочисленные памятные мелочи, тщательно оберегаемые Кэтрин.

Третий сюрприз был предназначен для Скотта. Порыскав в Интернете, О’Коннел наткнулся на датский веб-сайт, который предлагал начиненную вирусами порнографию, изображавшую преимущественно детей и подростков в самых вызывающих позах. Он придумал для Скотта логин «Профистор» и собирался послать на его адрес набор порнофильмов, оплатив посылку фиктивной кредитной картой. На всякий случай он известит об этом местную полицию, но, вообще-то, этого можно было и не делать, поскольку таможенники следили за импортом подобной продукции и, скорее всего, предупредили бы полицейских сами.

О’Коннел посмеивался, представляя, как родственнички Эшли увязнут в бюрократической волоките и начнут, сидя на допросе в большой, ярко освещенной комнате без окон, оправдываться перед полицейскими и представителями налогового и антинаркотического управлений, которые терпеть не могут подобных, довольных собой и жизнью, типов.