Джон Коннолли - Гнев ангелов

Человек, убивший Тейта, страстно коллекционировал подобные сувениры.

Значит, Коллектор только что добавил очередной трофей в свою кунсткамеру.

На следующий день с утра пораньше я выехал в Линн.

Если в последние годы фирма «Элдрич и Ко» загребала большие деньги, то явно не вкладывала их в свои офисы. Она по-прежнему занимала два верхних этажа унылого на вид здания, слишком невзрачного, чтобы заслужить прозвище бельма на глазу, но все-таки достаточно уродливого, чтобы соседние заведения имели весьма серьезные основания переехать подальше при первой возможности, при этом здания соседних заведений вовсе не являлись архитектурными жемчужинами. Справа от конторы Элдрича серел непривлекательный экстерьер бара «Тюлей», типичный пример крепостного стиля. А слева с ним соседствовало интернет-кафе, обслуживающее камбоджийцев и им же принадлежавшее, хотя раньше там находилось аналогичное интернет-кафе пакистанцев. Не слишком понятная вывеска приглашала это американское крыло партии «Аль-Каида» отведать местный кофе и выпечку и являлась скорее не рекламой, а предупреждением о необходимости федеративного надзора, учитывая нынешнее положение недоверия между США и Пакистаном. Помимо того, в этом районе Линна сосредоточились такие же унылые серо-зеленые кондоминиумы, сомнительной репутации салоны и этнические рестораны, запомнившиеся мне по предыдущим визитам.

Позолоченная надпись на верхних окнах конторы Элдрича, извещавшая о присутствии за ними правоведа, стала еще более облезлой и полинявшей, чем прежде, являя собой некое графическое отображение физического заката самого Элдрича. Нижний этаж здания по-прежнему пустовал, но его зарешеченные и грязные старые окна теперь сменили новые, с темными, наполовину отражающими свет стеклами. Проходя мимо, я постучал по ним пальцем. Материал оказался крепким и толстым.

Уличная дверь больше не открывалась простым поворотом ручки. Рядом с ней на стене поблескивало простенькое переговорное устройство. Признаков видеонаблюдения я не заметил, но поспорил бы на хорошие деньги, что за темными стеклами нижнего этажа прячется глазок видеокамеры, может, даже не одной. И словно подтверждая мою догадку, дверь пискнула еще до того, как я нажал кнопку домофона. Внутри здание сохранило обнадеживающую старомодность, с каждым вздохом я узнавал запахи старых ковров, слежавшейся пыли, сигаретного табака и медленно отслаивающихся бумажных обоев. Правая бледно-желтая стена взбиралась наверх вместе с узкой лестницей с истертыми за десятилетия ступенями. На первой лестничной площадке находилась дверь, отмеченная надписью «Ванная комната», и уже оттуда виднелось матовое стекло двери верхнего этажа с названием фирмы, написанным в том же стиле, что и позолоченная вывеска, украшавшая уличные окна.

Открыв дверь приемной, я почти с облегчением обнаружил на месте старую деревянную конторку, за ней — массивный деревянный письменный стол, а за ним — густые тени на веках и прочие косметические украшения секретарши Элдрича, таинственной дамы, которая если и имела фамилию, то предпочитала не сообщать ее незнакомцам, а если имела имя, то, вероятно, никому не дозволяла его использовать, даже знакомым, опасаясь, что в ином случае любой достаточно одинокий безумец попытается соблазнить старушку. Ее крашеные волосы в настоящее время покрылись некоей готической чернотой и бугрились на ее голове угольной шапкой. Рядом с ней в пепельнице лежала зажженная сигарета, чей дымок дрейфовал в скопище окурков, а вокруг на столе высились шаткие стопки бумаг. Войдя, я заметил, как она извлекла из старой зеленой электрической пишущей машинки два листа и, аккуратно удалив копирку, поместила исходные документы на вершины соответствующих ворохов. Затем секретарша подхватила сигарету, глубоко затянулась и мельком глянула на меня сквозь облачко выпущенного дыма. Если до нее и дошла служебная записка о запрете курения на рабочем месте, то подозреваю, что она сожгла ее.

— Рад видеть вас вновь, — сказал я.

— Неужели?

— Ну, видите ли, всегда приятно увидеть знакомое лицо.

— Неужели? — повторила она.

— Хотя, может, и не всегда, — уступил я.

— М-да.

Воцарилось неловкое молчание, однако все-таки менее неловкое, чем активные попытки продолжить разговор. Секретарша продолжала дымить сигаретой, взирая на меня через дымовую завесу. Она успела изрядно накурить тут, поэтому явно видела меня неотчетливо. И я подозревал, что как раз такая видимость ее устраивала больше.