Джеймс Тейбор - Заледеневший

— Не возражаешь, если я тоже немного разомнусь?

— Да о чем речь. Чем больше народу, тем веселее, — ответил Бренк.

Он взял пятидесятифунтовые гантели и начал попеременно отжимать их.

Жиётт стянул с себя серый свитер. Под ним оказалась майка без рукавов; ее лямки крест-накрест обхватывали торс. Бренк бросил на Реми беглый взгляд. Жиётт проверил одно тяговое устройство, другое, подготовил оба к работе. Надел старые перчатки без пальцев, для начала сделал по нескольку отжиманий и приседаний, затем установил 45-фунтовые диски на штангу для выполнения жима лежа, после чего общий вес снаряда составил 225 фунтов.

— Ты меня не подстрахуешь? Я решил увеличить прежнюю нагрузку на двадцать фунтов.

— Ну конечно, подстрахую.

Бренк не смог скрыть презрительную улыбку — этот вес показался ему комариным. Стоя у изголовья скамьи и раскинув руки, он держал их в нескольких дюймах под штангой, которую Жиётт, напрягая все силы, поднимал с рамы, балансируя над грудной клеткой и начиная упражнение. После десяти жимов его руки начали трястись, и подъем штанги замедлился.

— Давай-давай, — подбадривал его Бренк. — Ты же почти поднял ее, тащи ее, тащи!

Жиётт хрюкнул, тяжело вздохнул и положил штангу на стойку. Чтобы отдышаться, ему потребовалось несколько минут. Затем он встал и, массируя плечи и грудные мышцы, глотнул немного воды. Через две минуты он был готов продолжать.

— Следи за мной сейчас повнимательнее, — сказал он. — Что-то чувствую какую-то слабость.

— Я рядом, — успокоил его Бренк. — Ну давай.

Жиётт осилил девять жимов и половину десятого. Бренк вынужден был помочь ему положить штангу на стойку. Тяжело дыша, с красным потным лицом, Жиётт встал со скамейки. Поглаживая себя по груди, он улыбнулся:

— Горит, как в огне.

Бренк понимающе кивнул. Вес, с которым боролся Жиётт, не представлялся ему тяжелым.

— Какой вес ты хочешь поставить сейчас? — спросил Жиётт.

— Двести шестьдесят пять, — ответил Бренк.

— Ты меня разыгрываешь? Да этого не может быть. Двести шестьдесят пять?

— А то! Хочешь пари?

Жиётт растерянно посмотрел на него:

— На сколько?

— На… а в общем-то мне насрать. Давай на двадцать баксов.

— Договорились. Тогда начнем. Я добавлю вес.

Бренк с самодовольным видом добавил по двадцать фунтов на каждый конец штанги, застегнул фиксаторы.

— Смотри, как это делается. Страхуешь?

— Страхую. Давай, начали.

Жиётт встал возле головной части скамейки. Бренк начал поднимать штангу со стойки, потом остановился.

— Подожди секунду, — сказал он. — Сколько у меня жимов?

— Что?

— Сколько раз нужно поднять эту штангу?

— Шесть.

Бренк оскалился в улыбке.

— Никаких проблем.

Он взялся за штангу, поднял над грудью, опустил, снова поднял на вытянутых руках. Затем повторил все в той же последовательности. На четвертой попытке его лицо побагровело, и он, поднимая штангу, задерживал дыхание, а не выдыхал. Все его тело дрожало от напряжения, когда он поднимал штангу в последний, шестой, раз. Перед тем, как он должен был поставить штангу на раму, Жиётт сказал:

— Ставлю сотню, что еще один жим тебе не осилить.

Бренк попытался повернуться и взглянуть на Жиётта.

— Заметано, — прохрипел он.

Подвинув штангу к груди, он стал опускать ее. Его лицо приобрело цвет кирпича. Жиётт положил руки поверх рук Бренка.

— Все в норме, — успокоил его Бренк.

Жиётт подтянул штангу к себе так, что она оказалась над самым лицом Бренка, и надавил на нее.

— Прекрати! Ты что, сволочь… — Штанга уперлась Бренку в переносицу, и он замолчал.

— Лягушатник? — спросил Жиётт. — Ты понимаешь, что оскорбил меня и мою страну? Ты сделал большую ошибку, жирный скот.

Он снова надавил на штангу, на этот раз не очень сильно. Двести шестьдесят пять фунтов уже сделали свое дело. После его слабого нажатия послышались слабый хруст костей и едва слышный стон.

Кэрол принесла кофе, прохладительные напитки и сэндвичи с ростбифом в кабинет Барнарда. Мужчины выпили кофе, отставив все остальное в сторону. Барнард, отстегнув жемчужную булавку для галстука, протянул ее Бауману, который острым концом воткнул ее в цифровой анализатор напряженности голоса, по размерам не уступавший ноутбуку.

— А как он работает? — спросил Барнард.

— Ненапряженный человеческий голос генерирует звуки внутри известного диапазона, выраженного определенным числом герц. Обман непроизвольно генерирует звуковые аномалии, называемые «треморами Липполда». Более высокие голосовые частоты, выражаясь доступным языком.