Т. Паркер - Лето страха

— Не надо, девочка моя. Пожалуйста... Мне хотелось бы знать... Скажи, как ты об этом узнала?

— О'кей! Он с-с-сказал, что в-в-видел яркую, шикарную стерву.

Я вспомнил фрагмент той совершенно невнятной фразы «я-я-я вжу ярую, шкарусерву...»

— "...яркую шикарную стерву"?

— Р-р-рассел, да это же очевидно! Для того чтобы разобраться в подобных заиканиях и б-б-бормотаниях, надо, как и я, так же бормотать и з-з-заикаться. То есть работать с ним в одном ключе.

— Значит, он побывал в каньоне, — сказал я.

— Но ты же и сам это с-с-слышал. Кто это был? Глаз, да?

От той легкости, с какой Изабелла произвела расшифровку речи Глаза, в голове у меня все закружилось.

— Да, любовь моя. Это был Глаз. И он видел нашу Леди.

— Ты должен подключить меня к этому д-д-делу.

— Лейтенант, считайте себя при исполнении.

— Слушаюсь, шеф.

— О'кей, шеф.

Я завтракал вместе с женой и ее родителями. И никогда не думал, что буду так безмерно рад их присутствию за столом. Руки мои била дрожь.

— Т-т-ты сегодня вернешься ночевать?

— Ну конечно, любовь моя.

— Х-х-хорошо. Мне надо о стольком расспросить тебя.

Наши нежные и чистые взгляды устремились на Изабеллу. Она по очереди посмотрела на каждого из нас, после чего снова уткнулась в свою тарелку. По ее щеке скатилась слеза. Задрожали плечи.

— Ты понял, что я имею в в-в-виду!

— Я прекрасно понял, что ты имела в виду!

Несколько минут спустя я попросил Джо проводить меня до машины. Как можно более спокойным тоном я попытался объяснить ему, что час назад в его дом звонил не кто иной, как сам. Полуночный Глаз.

Джо кивнул в свойственной ему стоической манере — ради своей любви этот человек всегда готов был сделать все, что угодно.

— Я единственный, с кем он желает разговаривать, — продолжал я. — Не думаю, что он снова позвонит вам. Но говорю все это потому... я хочу попросить, чтобы вы оба были очень, очень осторожны.

— У меня есть два дробовика, два ружья на оленей и два пистолета.

— Держи их... под рукой. Коррин умеет ими пользоваться?

— Пистолетами — да.

— Пусть кто-то один из вас постоянно бодрствует. Не допускай того, чтобы все заснули.

— Мы и так из-за Иззи спим по очереди.

— Хороший ты человек, Джо.

— Она — моя единственная дочь.

Казалось, бедлам в управлении шерифа достиг своего апогея. Парни из ремонтной службы осаждали лифты, направляясь вниз, в недра здания, чтобы оживить мертвую систему кондиционеров. Наугад были содраны обои, чтобы обнаружить вентиляционную систему, и перед проплешинами штукатурки, скрестив руки на груди, стояли техники в оранжевых комбинезонах с полнейшим недоумением на лицах. У дальней стены следственной комнаты четверо добровольцев из группы поддержки, в синих теннисках с портретами Кимми Винн на груди, отвечали на звонки. Полицейские то входили, то выходили, огибая сидящих у телефонов, словно те — больны заразной болезнью. Всюду болтались репортеры, явно не желая ограничить себя рамками выделенной для прессы комнаты. Полицейские демонстративно игнорировали их.

Карен Шульц, прижав к груди стопку досье, пыталась заставить газетчиков убраться к себе.

Я прошел в лабораторию, где Чет Сингер рассматривал в электронный микроскоп кусок какого-то волоконца, найденный на месте убийства Фернандезов. Я протянул ему пленку, изъятую из коробки улик Мартина Пэриша и так блестяще расшифрованную Изабеллой.

— Можешь ты сказать мне, что не так в этой записи?

Принимая кассету в свою широкую ладонь, Чет одарил меня скорбным взглядом.

— Опять Глаз?

— Может быть, — ответил я. — Мне кажется, ты должен прослушать это. Но только ты.

— Ну что ж, я послушаю. Как выдастся свободная минутка. Я попрошу Карен позвать тебя. А видок у тебя сегодня, Рассел, хреновый.

— Ночь такая долгая.

— О, могу себе представить.

Когда я вошел в кабинет шерифа, Винтерс, Пэриш и Вальд расположились вокруг стола Дэна. Прямо напротив Винтерса, рядом с Вальдом, сидела женщина лет шестидесяти с небольшим, с седыми, чуть клубничного оттенка волнистыми волосами, с воспаленными голубыми глазами и гладким, не особенно привлекательным лицом. Раньше я ее никогда не встречал. Взглянув на меня, она промокнула один глаз бумажной салфеткой.

— Рассел Монро, познакомься с Мэри Инг. Она опознала человека на снимке, опубликованном сегодня. Наш подозреваемый — ее сын.

Вальд улыбнулся мне и кивнул, тогда как Пэриш вперил в меня откровенно враждебный взгляд. И, хотя голос Дэна прозвучал вполне спокойно, в глазах его можно было увидеть удовлетворение.