Т. Паркер - Лето страха

Этот роман — плод авторского воображения. Все события, персонажи, имена и места тоже плод авторского воображения или полностью вымышлены. Читатель должен иметь в виду, что все утверждения, сделанные в этом романе, или описанные события в реальной жизни не имеют под собой реальной основы.

Посвящается Кэт

Иной дурной ночью ветер дует с такой силой, что кажется, мой дом вот-вот рухнет.

Он, построенный на сваях, примостился на краю крутого восточного склона каньона Лагуна. Снизу, с дороги, сваи похожи на ножки москита, и непонятно, как они могут удержать целый дом.

Когда же ветер сильный, он может менять направление сто раз в минуту, попав в ловушку между стенами каньона. Когда же собирается слишком много сумасшедшего ветра на слишком маленьком пространстве, он меняет направление, в отчаянной ярости пытаясь найти выход из ловушки. Тогда налаженный распорядок и покой жизни взрываются. Мой дом раскачивается при каждом новом безумном натиске стихии, стекла дребезжат, норовя разлететься на куски, а балки стонут. В самые жуткие моменты я жду знака от Создателя. Чувствую: Вечность разверзается передо мной, чтобы поглотить меня.

Такими ночами, когда ветер — сумасшедший, я сажусь на открытой веранде, чтобы всем своим существом ощутить стихию, раскачивающую хрупкое строение, в котором живу. Я пытаюсь сквозь тридцать футов тьмы, далеко внизу, разглядеть песчаник и восхищаюсь способностью природы мгновенно переходить от покоя к хаосу.

Многие считают, что мир природы в высшей степени организован и систематизирован и лишь бесцеремонное вторжение человека может разрушить равновесие и гармонию. Но это неправда. Когда я сижу на веранде своего дома во тьме штормовой ночи, то чем сильнее шторм, тем острее я осознаю: на самом-то деле мир природы отнюдь не так хорошо организован, не так безупречен и не так совершенен, как об этом любят говорить. Порой он в высшей степени напоминает нас самих, простых смертных, способных к неожиданным переменам. Ни с того ни с сего мы начинаем злиться и ни с того ни с сего жаждем что-то немедленно разрушить.

Люди хотят «вернуться назад к природе». Похоже, и природа тоже хочет порой вернуться назад к человеку — расслабиться до состояния полной раскрепощенности, до состояния безудержной жестокости, превосходящей самое себя. На примере этой темной ночи с бесконтрольным ветром, беснующимся в каньоне, ярко видно, какой жестокой она может быть.

В следующем месяце мы с женой отправляемся в Мексику, значит, у меня остается всего тридцать дней на то, чтобы закончить этот роман, упаковать вещи и поехать в аэропорт.

Зовут меня Расс Монро, и пишу я о преступлениях и преступниках. Когда-то мне довелось побыть полицейским, но вот уже десять лет, как я ушел в отставку, чтобы писать — сначала статьи в газету, потом — книги. Первая из них, «Путешествие вверх по реке, или История маньяка-убийцы», имела определенный успех, была сразу же, до публикации, принята ко второму тиражу. О двух моих последних романах вы, возможно, даже и не слышали. Порой я встречаю их у букинистов, среди подержанных книг, часто с дарственными надписями первым читателям, которые после прочтения отправляли их в корзины. Я затаиваю в себе обиду на этих людей. И это мое качество является одним из тысячи моих недостатков. Продолжаю пописывать в газету, потому что сильно нуждаюсь в деньгах.

Эта история — о лете страха. Название придумал я сам. Не очень уж оно и новое, я знаю, но скажите, сколько смысла можно втиснуть в заголовок большой книжки?

Есть несколько вещей, которые я хотел бы сообщить вам до того, как вы начнете читать. Я предлагаю их как фон к книге и — по той простой причине, что впервые в моей практике автора детективов (и молю Бога, чтобы в последний!) я сам играю главную роль в этой истории. Это ужасное бремя для автора вообще. Но оно не идет ни в какое сравнение с тем бременем, которое прошлым летом легло на меня лично, так как я оказался в самом центре произошедших событий, и на всех жителей нашего Апельсинового округа, в количестве двух с половиной миллионов душ. И лето это сделало всех нас совсем другими людьми.

Мне сорок лет. Я англосаксонского происхождения. Высок, темноволос. Моя семья живет здесь, в этом округе, с 1952 года, с того времени, когда количество апельсиновых рощ намного превышало число жилых массивов и когда Лагуна была еще прекрасным местом для жизни.