Джиллиан Хоффман - Возмездие

Открылись стеклянные двери здания прокуратуры. Заметив Доминика, Си-Джей остановилась, и на ее лице появилось удивление, которое он заметил, несмотря на ее солнцезащитные очки. Она была одета в шелковый черный костюм, светлые волосы стянуты в пучок. На плече на длинном ремне висел портфель, а впереди себя она толкала тележку с тремя коробками, полными папок.

– Я предполагал, что тебе понадобится помощь, – наконец сказал Доминик.

– Я думала, у тебя совещание с Блэком, – медленно ответила Си-Джей.

– Было. Но слушание кажется мне более важным.

Это все еще было так ново – эти отношения, которые у них сложились. Хотя они вместе провели прошлую ночь, в эти минуты оба чувствовали себя неловко. Доминик не представлял, к чему приведут их отношения, к чему он хочет, чтобы они привели, но сейчас он точно знал: Си-Джей не желает афишировать их связь. Поэтому Доминик держал дистанцию, когда они переходили улицу к зданию суда, молча шли рядом, а он катил тележку с коробками.

Виктор Чавес нервничал. Черт, он весь покрылся потом, а проклятые репортеры сновали вокруг, словно стервятники. Они ждали, что дело провалится, и хотели первыми сообщить об этом всему миру. Чавес сидел на скамейке перед залом 2/8 и ждал, когда его вызовут для дачи показаний. Все собрались здесь. Все наблюдали. Сержант, лейтенант, ребята из отделения.

Фактически это был третий арест подозреваемого, в котором участвовал Чавес. Он думал, что отлично дает показания. Но конечно, те случаи нельзя было сравнить с Купидоном. И конечно, в тех случаях он так не обделывался. А теперь его вызывают свидетелем защиты на рассмотрение этого глупого заявления о прекращении дела. О признании незаконным его приказа остановиться. Его обыска. Мужик ездит по Майами с мертвой девушкой в багажнике, а он не имел права остановить машину? Что за чушь!

Сержант Риберо не выпускал его из виду с тех пор, как это случилось. Приходилось сообщать, что идет отлить во время дежурства, и Чавеса очень раздражало, что теперь к нему приставлены няньки. Но он знал, что будет гораздо хуже, если он все испортит теперь, в такой важный момент, когда защита требует признать открытие дела незаконным, когда все фиксируется в протоколе и включены телекамеры. Тогда он не только потеряет работу, но ему также предъявят обвинение. И конечно, этот чертов сумасшедший уйдет от ответа. Виктор должен все помнить до последней детали.

Это было самое сложное. Помнить все чертовы мелочи, как сказала прокурорша, в том порядке, который она определила. «В этом-то и заключается проблема, если ты лжешь, – всегда говорила его мать. – Часто просто не можешь точно вспомнить, что именно наврал». В особенности потому, что его постоянно спрашивали, что он делал тем вечером, как он поймал Купидона на шоссе. Причем спрашивали не только ребята из отделения, спрашивали все, везде: соседи по дому, приятели из школы, незнакомые люди на улице, девушки на пляже, девушки у бассейна, девушки в барах, девушки, которые видели его на дежурстве. Теперь он стал знаменитостью. «Полицейский, который поймал Купидона». И хотя сержант приказал молчать и открывать рот только в суде, девушки бегали не за сержантом, а за Виктором – хотели, чтобы он им рассказывал историю, как поймал самого известного серийного убийцу в Америке.

Но теперь наступил час «икс», и он не должен ошибиться.

Он сидел на скамье в форме полицейского из отдела Майами-Бич, сжав потные ладони, и ждал своей очереди. Наконец двери из красного дерева распахнулись, и громкий четкий голос бейлифа выкрикнул его фамилию.

Когда Си-Джей вошла в зал суда, Бантлинг уже сидел в ярко-красном комбинезоне за столом защиты рядом с Лурдес. Си-Джей чувствовала, как он следит за ней глазами, пока она двигалась по проходу к столу обвинения и с помощью Доминика доставала из коробок папки. Когда она не могла видеть Бантлинга, все равно знала: он улыбается. Она чувствовала это. «Сконцентрируйся. Сконцентрируйся. Как во время слушания любого другого дела».

Доминик сел рядом с Мэнни и Джимми Фултоном за ее спиной, в переднем ряду. Крис Мастерсон и Эдди Боуман немного припозднились, и, чтобы вообще получить места, им пришлось демонстрировать свои жетоны. Они оказались в последнем ряду, рядом с Грегом Чамберсом. С другой стороны зала, все еще в черных костюмах, но без темных очков, сидели «старшие братья», Кармоди и Стивенс, а также «главарь банды» Гракер. Си-Джей не сомневалась, что и Флорс здесь или, по крайней мере, прислал вместо себя заместителей, вероятно, с подготовленными федералами обвинительными заключениями на тот случай, если дело провалится. Как и обычно, репортеры находились здесь, установив телекамеры по всему залу. Он был забит до отказа.