Валерий Михайлов - Комедианты

– Ну и как тебе Моргана? – спросила она, посмотрев мне в глаза.

Её взгляд действительно проникал внутрь, но в моём случае он упал куда-то на дно, так и не задев ничего важного.

– Моргана как Моргана.

– Ну а я, как ты уже догадался, Анис.

– Странные у вас имена.

– Это не совсем имена, по крайней мере, в привычном понимании этого слова. У тебя можно курить?

– Кури.

Она достала из сумочки дешёвую зажигалку, дорогие сигареты и приступила к своему излюбленному ритуалу.

– Можно нескромный вопрос?

Она чуть кивнула.

– Объясни, пожалуйста, свой выбор сигарет и зажигалки.

– Что тебя так заинтересовало?

– Твои сигареты – целое состояние, тогда как зажигалка…

– Сигареты – это сигареты. Я люблю именно эти. Цена для меня не имеет значения. А зажигалка. Это не по-женски, но я не люблю цацек. Огонь везде одинаковый, а платить за понты… Это как-то ниже моего достоинства.

– Ясненько.

– Хороший кофе, – похвалила она.

– Стараюсь по мере сил. Но с Морганой мне не сравниться.

– Во всём мире наберётся где-то с десяток человек, которые в искусстве приготовления кофе могут сравниться с Морганой. Она его чувствует.

– Кого?

– Кофе. Она берёт порошок, и он говорит ей, что надо делать.

– Карлос Кастанеда. Том пятый, страница восемь.

– Ты, кстати, зря иронизируешь.

– Это для поддержания разговора.

– Я вот что зашла, – она закурила ещё одну сигарету, – как ты себя чувствуешь в центре внимания?

– Если честно, хреново. Такое чувство, будто на меня глазеют через прицел.

– Так и есть.

– Да, но пока я нужен.

– Ты прав.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты хоть и золотой ключик, но одноразовый.

– Как презерватив?

– Пусть будет презерватив, если тебе так угодно.

– И что?

– А то, что после того, как ты откроешь дверь…

– Меня снимут и выбросят.

– Ты догадливый.

– Я как завидная невеста на выданье. Вокруг ухажёры, ухажёры, ухажёры, а в результате… Всё равно со мной это сделают.

– Ты прав.

– И что, нет никакого выхода?

– Теоретически ты мог бы уйти туда. Там другие правила. Но вместе с тобой туда ворвётся эксперимент, и там будет, как здесь.

– Веселая перспектива.

– Я хочу, чтобы ты это понял.

– Я понимаю.

– И что ты думаешь?

– Не знаю. Сейчас можно думать всё, что угодно, но в нужном месте и в нужное время… Не знаю.

– А ты подумай.

– Я подумаю.

– И ещё. Твой финал нельзя предсказать.

– Что?

– После того как с тобой закончит эксперимент, ты достанешься сортировщику, а что с тобой сделает он…

– Послушай… А зачем вообще это надо тебе?

– Я – лазутчик с той стороны.

– Это понятно. Непонятно другое. Ну, сломаешь ты меня, он же всё равно эту дверь откроет.

– Необязательно. Если бы та сторона была его фронтальной целью, тогда дело другое. Но эксперимент… Он как большая амёба с миллионом щупальцев. Одно из них упёрлось в нашу дверь.

– Вы надеетесь, что он постучится-постучится и свалит?

– Если ты не откроешь ему дверь.

– А что со мной будет, если я не открою ему дверь?

– То же самое, что и если откроешь. Для тебя это не имеет значения.

– То есть в любом случае… Смерть – это единственная штука, в которой можно быть уверенным.

– Не скажи.

– Ты знаешь альтернативу?

– Ты говоришь о смерти, как о чём-то финально-конкретном. А это домысел, как и все разговоры о том свете.

– Уж лучше, чем попасть к Господу на небеса.

– Почему?

– Посмотри вокруг. Это его творение. К тому же его любовь… Особенно по отношению к Иову, который попросту имел неосторожность попасться на глаза. К тому же дело не только в нём. Ему нужны только те, кто готовы ради него прирезать собственных детей, и если это любовь… Такой любви мне не надо. Если он своего сынулю не пожалел, то почему он должен жалеть меня? От таких, как он, надо держаться подальше.

– Возможно, ты и прав.

– В любом случае, это ещё одна не очень удачная спекуляция, как, собственно, и все остальные.

– Ладно, – она посмотрела на часы, – мне пора.

– Ещё один вопрос. Последний.

– …?

– Сколько мне осталось?

– Извини, но я не кукушка. Я правда не знаю.

– Жаль.

– Мне тоже.

Телефон звонил долго, бесконечно долго. Сначала меня надо было разбудить, затем преодолеть терпение, чтобы я всё-таки захотел встать и поднять трубку, затем…

– Привет, – весело сказала Жанна.

У нас с ней, оказывается, были совершенно свободные, без каких-либо обязательств, отношения, поэтому она совершенно спокойно отнеслась к моему роману с Лариской, тем более что себя она тоже особенно верностью не утруждала.