Андреас Эшбах - Видео Иисус

Такси остановилось. Джордж узнал пять поблёскивающих серебром мобильных домиков, палаточный лагерь на заднем плане и вздохнул. Как ни странно, они действительно нашли сюда дорогу. Это казалось ему Божией милостью, хотя шофёр, старый угрюмый араб, раз сто за дорогу сказал «нет проблем». Джордж с благодарностью протянул ему большую сумму, о которой они договорились с самого начала, — практически все доллары США, какие были у него с собой, и вышел из машины. Шофёр с двумя таинственного вида шрамами поперёк носа сосредоточился на идентификации и пересчёте зелёных банкнот, потом, что-то буркнув, кивнул. Джордж подождал, пока задние огни машины скроются из виду, потом стал подниматься в горку к лагерю.

Стояла тёплая, ласковая ночь. Это, подумал про себя Джордж Мартинес из Бозмана, штат Монтана, был достопамятный день, который он никогда не забудет.

Один из охранников подошёл к нему, попросил показать удостоверение. Джордж протянул бумагу, которую ему вручили сегодня утром, и мысленно благословил его.

— А, Джордж, — сказал дюжий детина с автоматом на плече. — Мы сегодня утром с вами разговаривали. Ну что, удалось вам попасть в Иерусалим?

Джордж прищурил глаза. Теперь и он узнал своего собеседника.

— Да, я только что из Иерусалима. Я вас тоже припоминаю. Гидеон, так? А вы всё ещё на посту?

— Нет, я уже опять на посту! — мужчина, в тёмных курчавых волосах которого поблёскивал свет звёзд, обрадовался встрече. Он достал пачку сигарет: — Кстати, теперь могу вернуть вам долг. Как вам понравилось в Иерусалиме?

— Это было чудесно.

По правде говоря, Джорджу совсем не хотелось выбалтывать свои впечатления, да и курить ему тоже почему-то не хотелось. Но не мог же он просто так бросить этого израильтянина и уйти, и он взял сигарету, закурил от чужой зажигалки, и потом они стояли и попыхивали.

— Тихо тут, правда? — сказал Джордж, чтобы увести разговор подальше от своей экскурсии.

— Совершенно. Но они тут вкалывают целый день так, что вечером падают замертво.

— Да. Могу себе представить.

Они постояли в молчании, глядя на серебристый сигаретный дым, тающий на фоне ночного неба.

— Я бы, кстати, был на вашем месте очень осмотрительным, — сказал охранник, вдруг понизив голос. — Я имею в виду, в отношении вашего работодателя.

Джордж удивлённо раскрыл глаза:

— Что вы имеете в виду?

— Да я просто так. Смотрите, чтобы он расплатился с вами, а то уедете ни с чем.

— Это меня вообще не касается. Деньги получает университет Монтаны. А почему вы об этом заговорили, что случилось?

Гидеон бросил недокуренную сигарету, растоптал её и недоверчиво оглянулся по сторонам. Потом зашептал:

— Эти люди сумасшедшие.

— Правда? А почему?

— Я тут невзначай услышал кое-что… Ну, в общем, я подслушал. Может, мне нельзя было, не знаю. Но как бы там ни было, теперь я знаю, что находится в этой белой палатке в четырнадцатом ареале.

— Правда?

— Своими глазами я этого не видел, но слышал, что рассказывали новенькому, который приехал сегодня вечером. Я стоял на страже у палатки, вы понимаете. А они думали, что я не знаю английского.

— Понял.

— Знаете, что они, по их мнению, нашли?

Юдифь заснула, уронив голову на сложенные руки. Стивен тоже с трудом держал глаза открытыми. Весь его организм требовал сна, каждая клеточка молила о расслаблении и покое. Лабораторные столы больше не казались ему такими уж неудобными, вполне можно было бы, сдвинув в сторонку приборы, свернуться на них калачиком и немного поспать…

Увлажнитель всё ещё гремел. Уже несколько часов подряд.

Только Иешуа, казалось, не брала никакая сонливость. И неудивительно, ведь он не таскал целый день корзины, полные земли и камней, под раскалённым солнцем пустыни. Стивен сонно следил, как брат Юдифи замешивал всевозможные тинктуры из химикатов, которые стояли на полках над столами, как он готовил пластиковые ванночки и чашки с ватными тампонами. Того, что он при этом говорил насчёт кислородных мостиков и набухания, насчёт щелочной устойчивости и пассиваторов, насчёт раскисления, нейтрализации и амортизации, Стивен давно уже не понимал. Наконец Иешуа натянул тонкие пластиковые перчатки и выключил увлажнитель.

Внезапно наступившая тишина произвела шок. Юдифь очнулась из сна, посмотрела вокруг, ничего не понимая, и наконец вздохнула, сообразив, где они. В это время Иешуа открыл стеклянную дверцу и достал из увлажнителя дюралевую миску из лагерной кухни. Бумага на ней теперь была мягкая, как тряпочка, и повторяла форму тарелки. На взгляд Стивена, это была безнадёжно испорченная, серая бумажная масса. Но Иешуа ощупал её так осторожно, будто это была паутина, и довольно пробормотал: