Сидни Шелдон - Полночные воспоминания

Тони Риццоли сделал широкий жест рукой: – Вот они, деньги.

Сэл Приззи оглядел комнату:

– Где?

– А в витринах. Они полны старья…

– Древностей, – машинально поправил Коронцис.

– …которое стоит кучу денег. Тут дел на миллионы.

– Да? – Приззи повернулся, чтобы посмотреть на витрины. – А какая от них мне польза, если они заперты в витринах музея? Мне подавай наличные.

– Получишь ты свои наличные, – сказал Риццоли убежденно. – Еще в два раза больше. Только потерпи немного, вот и все. Виктор же не жулик. Ему просто нужно время. Я расскажу тебе, что он придумал. Он возьмет что-нибудь из этого старья… из этих древностей… и продаст. Как только он получит деньги, он с тобой рассчитается.

Сэл Приззи покачал головой.

– Мне что-то не нравится. Я в этом старье ни черта не смыслю.

– А тебе и не надо. Виктор – один из лучших специалистов в мире. -Тони подошел к одной из витрин и показал на мраморную голову. – Виктор, сколько это стоит?

Виктор Коронцис сглотнул:

– Это голова богини, 14-й век до нашей эры. Любой коллекционер с радостью заплатит за нее два-три миллиона долларов. – Ну вот, видишь? – повернулся Риццоли к Сэлу Приззи. – Что я тебе говорил?

Приззи нахмурился:

– Не знаю. А долго ждать?

– Ты получишь двойную суму самое большее через месяц.

Приззи немного подумал и кивнул:

– Ладно, но если мне придется ждать месяц, я хочу больше, скажем, на две сотни тысяч долларов. Тони Риццоли посмотрел на Виктора Коронциса, который энергично кивал головой.

– Идет, – сказал Риццоли. – Договорились.

Сэл Приззи подошел к маленькому куратору:

– Даю тебе тридцать дней. Не заплатишь – считай, что тебе каюк. Ясно? Коронцис проглотил комок в горле:

– Да, сэр.

– Помни… Тридцать дней.

Приззи посмотрел на Тони Риццоли внимательным тяжелым взглядом:

– Что-то ты мне не по душе.

Он повернулся и вышел. Они молча проводили его глазами…

Коронцис упал в кресло, вытирая пот со лба.

– Боже мой, – сказал он. – Я думал, он меня прикончит. Вы считаете, мы сможем достать ему деньги за тридцать дней?

– Без проблем, – пообещал Риццоли. – Тебе только нужно взять одну из этих штук и взамен поставить копию.

– А как вы вывезете ее из страны? Вас же посадят, если поймают.

– Знаю, – твердо сказал Риццоли. – Но я пойду на этот риск. Я должен сделать это для тебя, Виктор.

Через час Тони Риццоли, Сэл Приззи, Отто Дэлтон, Перри Бреслаур и Марвин Сеймор выпивали в номере Дэлтона.

– Прошло как по маслу, – хвастался Риццоли. – Поганец обоссался со страху.

Сэл Приззи усмехнулся:

– Нагнал я на него страху, верно?

– Ты и меня напугал, – сказал Риццоли. – Тебе бы, мать твою, в актеры податься.

– Ну и что сейчас? – спросил Марвин Сеймор.

– Мы договорились, – ответил Тони Риццоли, – что он передаст мне кое-что из старья. Я вывезу это из Греции и продам. Деньги поделим.

– Блеск, – сказал Перри Бреслаур. – Мне нравится.

«Теперь у меня будет постоянная кормушка, – подумал Риццоли. – Стоит Коронцису раз украсть – все, попался. Пути назад нет. Я заставлю его обчистить весь проклятый музей».

– Как ты собираешься вывозить вещи из страны? – спросил Марвин Сеймор.

– Придумаю что-нибудь, – сказал Риццоли. – Обязательно придумаю.

Он должен был придумать. И как можно быстрее. Альфредо Манкузо и Джино Лавери ждать не любят.

Экстренное заседание состоялось в полицейском участке на улице Стадиоу. На нем присутствовали шеф полиции Дмитрий, инспектор Тиноу, инспектор Николино, Уолт Келли, американский агент, и еще с полдюжины детективов. По сравнению с предыдущим вечером настроение у собравшихся было совсем другое.

Говорил инспектор Николино:

– Теперь у нас есть все основания считать, что ваша информация, мистер Келли, была достоверной. Из наших источников мы узнали, что Тони Риццоли пытается найти способ переправить большую партию героина из Афин. Мы уже начали искать склад, где он мог бы его хранить до поры до времени. – Вы установили слежку за Риццоли?

– Сегодня утром мы увеличили число наших людей до десяти, – ответил шеф полиции.

Уолт Келли тяжело вздохнул:

– Молитесь Богу, чтобы вы не опоздали.

Хотя инспектор Николино и поручил двум группам своих людей следить за Тони Риццоли, он недооценил его. К полудню Риццоли почувствовал за собой хвост. Когда бы Тони не выходил из гостиницы, в которой он проживал, за ним тут же увязывался кто-нибудь, другие же маячили в отдалении. Риццоли понял, что имеет дело с профессионалами, и это ему понравилось. Значит, с ним считаются.