Александр Логачев - Капитан госбезопасности. Линия Маннергейма

Бойцы Шюцкора

Вооруженные гости изумились, обнаружив на хуторе его обитателей.

— Почему вас не эвакуировали? — спрашивали у Ярви. А он пожимал плечами. Что тут говорить, кто о них вспомнит, кому они нужны? Ярви ни тогда, ни после того, как гости ушли, не спросил у дочери, почему же ее муж не приехал забрать ее. Наверное, муж подумал, что их эвакуируют власти, решил Ярви.

Гостей пришлось кормить. Ярви зарезал несколько кур, пока дочь варила уху из пойманной вчера рыбы.

За столом гости рассказали Ярви, что происходит в мире и в Финляндии, о том, когда началась война и кто в ней побеждает.

— Коммунисты слабы, — говорил курносый блондин в свитере с оленями. — Мы не пустим их в Суоми. Они уткнулись в линию Маннергейма и дальше им не пройти. Ты слышал о Маннергейме, старик? Это наш главнокомандующий. Великий человек. Он научил нас, как разбить коммунистов. Знаешь, как мы их бьем и разобьем? Они топчутся у линии Манергейма, а мы, такие отряды, как наш, заходим им в тыл и во фланг, наносим кинжальный удар в бок, — рассказчик поднял руки и с силой одной ладонью чиркнул по другой. — И тут же отходим, чтобы выскочить в другом месте. Они не могут нас преследовать, коммунисты не умеют ходить на лыжах. Еще мы разрезаем их войска на мотти [18] Так финны называли окруженные группировки Красной Армии. и неторопливо отстреливаем, как уток из камышей. Мы не даем им подвозить снаряды и еду. Мы держим под нашими прицелами дороги. Я предлагаю выпить за нашего маршала! За нашего великого полководца!

Второй раз появилась над столом фляга в суконном чехле. У Ярви в доме не хватило посуды на всех нежданных гостей, и спирт, разбавляя его водой, они пили по очереди, пуская по кругу флягу и один стакан. Дочь Ярви, накрыв стол, ушла в дальнюю комнату и оттуда не выходила.

— Ты здесь сидишь, как филин в дупле, и не знаешь, сколько великих побед одержала наша маленькая Суоми, — выпив и закусив тыквенной кашей с сушеными грибами, продолжил говорить блондин в «оленьем» свитере. — Мы уничтожаем коммунистов целыми дивизиями. Полковник Талвела начал сражение у Толвоярви и за два дня отогнал коммунистов к Аиттойоки, захватывая танки, машины и оружие, заставляя их солдат разбегаться по лесам и там замерзать. У нас теперь есть танковые батальоны из русских танков. О, ты же не слышал, старик, о победе у Суомуссалми [19] Под Суомуссалми была окружена и разгромлена 163-я дивизия. Одна из крупнейших побед финнов в Зимней войне. Правда, финские трофеи были несколько скромнее, чем сказали Ярви: 11 танков, 25 орудий, 150 автомашин. ! Мы захватили полсотни танков и еще больше орудий. В лесах вокруг Суомуссалми ты на каждом шагу будешь натыкаться на замерзшего насмерть русского.

Довольно скоро Ярви понял, кто у них старший. Лет тридцати, высоченный, под два метра, курчавый здоровяк в военной куртке с темно-зелеными петлицами в золотистой рамке, в центре которой размещалась небольшая розочка. У тех же, кто тоже сидел в военных куртках, петлицы были пустые. Но чина старшего Ярви так и не узнал, потому что другие обращались к нему по прозвищу — Лось [20] Прапорщик егерского батальона. . Лось много ел, улыбался, общался жестами и не проронил за столом ни слова. Шведы, а их в нагрянувшем на хутор отряде, была ровно половина, сидели вместе и переговаривались между собой на шведском.

Зато курносый блондин в свитере с оленями говорил охотно, больше всех.

— А недалеко от тебя тобой, тоже на хуторе… как его… там четыре дома…

— Я знаю, — сказал Ярви, выпуская дым из короткой трубки. Он знал по рассказам жены, она ездила туда за табаком, солью, мукой, тканями и другими товарами, а отвозила на обмен шкуры и мясо.

— Там сейчас в нашем кольце их крупная танковая мотти. Вопрос дней, старик. Танки будут наши, их машины, их пулеметы будут наши. Мы тоже участвовали в окружении этой мотти, старик. Давай, выпей с нами, старик, за победу финского оружия!

Ярви выпил. Он не стал объяснять этим молодым людям, что оружие победу принести не может. У оружия два ствола, оно убивает и того, кто стреляет. Победой может считаться только излечение от всеобщего кровавого безумия, от которого Ярви так и не смог надежно спрятаться.

Переночевав, наутро они ушли. Они сказали, что могут прийти еще. И действительно пришли. Этим же вечером. Худшим вечером в жизни Ярви…