Джон Бакен - Три заложника

– Держитесь! – снова крикнул я. – Но, ради бога, хоть немного помогайте мне. Не висите мешком, а цепляйтесь за камни!

Петля у меня получилась довольно большая, и, я думаю, Медина сумел продеть в нее обе руки. Но теперь он висел, словно свинцовый балласт, и хотя я чувствовал, как он движется, пытаясь дотянуться до стены, ее поверхность была слишком гладкой, чтобы дать ему хотя бы ничтожную опору.

Упершись ногами в пару больших валунов, я тянул изо всех сил, тянул так, что, казалось, вот-вот лопнут мышцы. Я отчаянно сражался за каждый фут – и вдруг осознал, что все это бесполезно.

Веревка соскользнула с пиджака и теперь терлась об острый край гранитного выступа. Несколько прядей уже лопнули, и в любую секунду она могла порваться.

– Медина! – Мой голос звучал, как вопль дикого животного. – Это слишком опасно. Я немного опущу вас, чтобы вы могли раскачаться. Там на стене есть что-то вроде ступеньки. И ради всего святого, осторожнее с веревкой!

Я ослабил петлю на «жандарме», что было дьявольски сложно, а потом переместился вплотную к краю крохотной площадки. Это дало мне почти шесть дополнительных ярдов.

– Сейчас, – крикнул я, опустив его ниже. – Она немного левее вас. Вы чувствуете ее?

Он действительно нашел какую-то опору для ног, и на мгновение натяжение веревки ослабело. Затем она поползла вправо от меня – в сторону расселины. Это походило на проблеск надежды.

– Не падайте духом! – подбодрил я его. – Как только окажетесь в расселине, вы спасены. Крикните мне, когда доберетесь…

В ответ в темноте раздался глухой всхлип.

Не знаю, то ли его одолело головокружение, то ли мышечное истощение – вечная угроза для скалолазов, но неожиданно веревка обожгла мои пальцы, затем я почувствовал мощный рывок и сумел удержаться только на самом краю пропасти.

Даже сегодня я уверен, что мне удалось бы его спасти, если б я мог пустить в ход обе руки, чтобы отодвинуть веревку от острого, как нож, края каменной площадки, который и стал для Медины роковым. Я уже знал, что это бесполезно, но все равно вкладывал все силы, чтобы раскачать веревку и подвести его к расселине. Но он мне больше не помогал, потому что – и это, пожалуй, лучше для него, – потерял сознание.

В следующее мгновение последние пряди веревки лопнули, а я с размаху рухнул на спину.

Надеюсь, никогда больше мне не доведется снова услышать звук, который донесся до моих ушей, – звук глухих ударов человеческого тела, стремительно летящего вниз, о выступы на стенах пропасти, а затем – глухой рокот сползающей осыпи.

Я сумел отползти от края на несколько ярдов ближе к «жандарму», прежде чем окончательно потерял сознание. Там меня и обнаружили утром следующего дня Мэри и Ангус.

Певчая птица из семейства дроздовых с пестрым коричнево-белым оперением. Намного крупнее обычного певчего дрозда.

«Кавалеры» – прозвище сторонников английского короля Карла I (1600–1649) в эпоху Английской революции XVII века. Их противники – «круглоголовые» – поддерживали Парламент.

Федерация четырех государств, располагавшихся на полуострове Малакка (Негри-Сембилан, Паханг, Перак и Селангор). Существовала с 1896 по 1942 г.

Денстервиль, Лионель – британский военачальник, генерал-майор. Возглавляемый им экспедиционный корпус вступил в Баку в августе 1918 года.

Часть Шотландии, расположенная севернее залива Ферт-оф-Клайд.

Саэтер – горный луг в Скандинавии, где выпасают молочный скот.

«Оленьи леса» – участки территории в горах Шотландии, предназначенные для разведения благородных оленей. Несмотря на название, многие из них вообще лишены древесной растительности и выглядят обычными пастбищами.

Котсуолдс – протяженная гряда холмов в западной части Центральной Англии. Официально признана «территорией выдающейся естественной красоты».

Крупнейший аристократический колледж Оксфордского университета. Его выпускниками были тринадцать премьер-министров Великобритании.

Галлоуэй – область в Юго-Западной Шотландии.

Иггдрасиль – мировое древо в германо-скандинавской мифологии, соединяющее три подземных и три небесных мира с миром людей. Норны – три волшебницы, наделенные даром определять судьбы мира, людей и богов. Они обитают у одного из корней мирового древа, прядут нить жизни и поливают корень Иггдрасиль водой из источника Урд, поддерживая жизнеспособность мироздания.