Арсений Замостьянов - Майор Пронин против врагов народа

– Вчера Утесов мне понравился. Он в хорошей форме, – заметил Малль, когда они садились на свои места. Второй ряд, самый центр.

– На больших концертах он обычно особенно хорош. Воодушевляется от внимания зрителей. Так что вы не стесняйтесь, можете ему что-нибудь крикнуть, подбодрить.

– Сразу видно, Иван Николаевич, что вы не знаете Европу. Мы привыкли к таким выкрикам на концертах, что советский зритель кажется мне сущим пуританином. Таких скромников уже не сыщешь даже в Бирмингеме – в районах, где живут одни старики.

Пронин пожал плечами:

– Спасибо за откровенность. Мы, русские, любим, когда нас ценят.

Зал был полон. Голоса сливались в общий гул. Через радиодинамики концерт транслировался и в парках Пятигорска. Там, под «тарелками», собралась своя публика. Местные жители терялись в многочисленных рядах туристов из разных краев и областей Советского Союза. Здесь были рабочие, военные, учителя и учащиеся, люди молодые и не очень, отдыхающие с семьями… Пронин думал об этих людях – прошедших войну, несущих на своих плечах тяготы разрухи. Вот они приехали на воды, чтобы отдохнуть, подышать целебным горным воздухом, послушать легкую музыку и шутливый конферанс. А им снова угрожают войной. Но не такой, когда в бою враги сходятся лицом к лицу. Им хотят нанести удар в спину – а это подлая стратегия терроризма!

Но на то и есть на свете он, майор Пронин, чтобы ничего у врагов не вышло, чтобы эти люди спокойно слушали музыку, пили нарзан и не задумывались о своей безопасности.

– Вы говорили, что уважающие себя артисты всегда опаздывают, однако Утесов точен! – сказал Малль.

Пронин посмотрел на его левую руку. Край манжеты вылез из-под рукава пиджака. Кажется, мелькнуло что-то блестящее. Пронин побледнел, сжал губы, но выдавил из себя непринужденным тоном:

– Да, сегодня Утесов пунктуален.

Пронин заволновался. Нужно было убедиться, есть или нет запонка на левой руке. Правую руку он отлично видел – там запонка была. Он нагнулся, чтобы покрепче завязать шнурок на ботинке, и, изогнувшись, все-таки рассмотрел манжет. Облегченно вздохнув, принял обычную позу.

Улыбающийся Утесов вышел на сцену под громкие аплодисменты. Оркестр заиграл попурри известных мелодий, которое заканчивалось шутливым обращением Утесова к публике:

Пронин оглядел зал, отыскал взглядом Андрея Горбунова. Тот едва заметно кивнул, уловив взгляд шефа на расстоянии. Пронин посмотрел успокаивающе, даже как-то буднично, как будто оба они сидели на завалинке, возле деревенского дома. Был когда-то и у майора Пронина такой вот родительский дом – с коровником и курятником, покосившимся забором… Берия благодушно поаплодировал Утесову, даже улыбался. Вот ведь молодец Утесов – нисколько у него не трясутся колени «в высочайшем присутствии». Актерская выдержка на высоте! А у нас еще не все в этом смысле отлажено… Так думал Пронин, который тоже непринужденно улыбался, но чувствовал, как похолодела у него спина.

Выступая, Утесов задействовал и свою фетровую шляпу – ту самую, которую он мял в ладонях в гостиничном номере Пронина. «Пока он не отклоняется от нашей программы. Ну, давай, давай, дядя Ледя, не подводи!» – подумал тот. Малль выглядел устало. Да, было видно, что ему нравится музыка, но, видимо, духота и ожидание начала теракта сделали свое дело. Он двумя руками оперся на спинку соседнего кресла.

Пронин опустил глаза. Итак, запонка на левой руке Малля появилась. Иван Николаевич встретился глазами с Утесовым и обтер лоб большим белым носовым платком. Леонид Осипович победно вскинул руки в конце песни и заявил:

– И нам, и вам пора немножко отдохнуть и отведать здешнего знаменитого нарзана! Лично я не откажусь от двух-трех стаканов…

И быстро ушел со сцены, уведя за собой остальных артистов.

Первое действие оказалось коротким. Малль посмотрел на Пронина с удивлением:

– Оркестр звучит великолепно, но… Какое короткое отделение! Он спел всего две песни…

– Такова программа, – Пронин развел руками, – следующее отделение будет куда длиннее.

– Да, бережете вы своих артистов. – Малль, все еще удивленный и даже несколько растерянный, встал со своего места.

Большинство зрителей также решили последовать совету Утесова и выпить знаменитый нарзан, который девушки-буфетчицы развозили по фойе в многочисленных тележках. Пронин обратил внимание на Вольфа, который большими глотками пил из стакана прозрачную жидкость. Он перехватил серьезный злой взгляд, брошенный на него секретарем. Как не похож он был в эту минуту на беззаботного спортсмена! «Что, не по вашему плану идет спектакль, господин террорист?» – подумал майор и быстро повернулся к Маллю.