Арсений Замостьянов - Майор Пронин против врагов народа

Дипломат Франц Малль покидал собрание, прижимая к груди, словно драгоценность, патефонную пластинку с автографом Леонида Утесова. Артиста, который на следующий день мог стать жертвой террористического акта, к подготовке которого швейцарский дипломат – что уж скромничать! – имел непосредственное отношение.

Как провел эту ночь – ночь перед боем – майор Пронин, мы читателю не поведаем. Недаром называли его «человеком с двумя сердцами». И интересовал его в эту теплую южную ночь более всего один вопрос: как мог оказаться Малль втянутым в деятельность нацистских террористов? Несколько раз брал телефонную трубку и просил соединить его с Москвой. Лишь в перерывах между разговорами ему удалось урвать немного времени для сна.

С утра Пронин проинструктировал участников операции, спокойно объяснил снайперам, куда им целиться и в каких случаях начинать стрельбу. Андрея Пронин обнял и тихо сказал:

– Будешь с Леной. Весь вечер. Везде – в фойе, в зрительном зале, в буфете. Отвечаешь за нее головой. За Маллем на концерте не следи. У него будут более опытные «няньки».

Потом он отыскал Лену и попытался отговорить ее от культпохода в театр. Девушка чуть не заплакала:

– Да я же мечтала об этом концерте еще в Москве!

Пришлось уступить.

– Но учти, делаем вид, что мы с тобой незнакомы. Я буду работать, а не развлекаться. А ты – чтобы не отходила от товарища Горбунова. Он отвечает за тебя, так что не создавай ему служебных неприятностей.

Лена не сопротивлялась – ей даже было интересно пообщаться с молодым переводчиком, да еще приобщиться к опасному предприятию.

– А что, неужели может быть погром прямо на утесовском концерте? – спросила она Пронина.

Майор поморщился:

– О чем ты? Начиталась о 1905 годе?

– Нет, я имею в виду – эхо войны, бывшие полицаи, террористы…

Пронин рассердился:

– Выброси эту чушь из головы. Мы здесь работаем. Про эхо войны напишут писатели. Вот Андрей, он тебе расскажет и про пещеру Лехтвейса, и про Пинкертона, и про полярных летчиков, и про то, как на фронте «языков» брали. А потом мы с тобой станцуем матросский вальс под мелодию утесовского оркестра.

Девушка, кажется, обиделась, ее губы дрогнули:

– Не доверяешь…

Но Пронин и не рассчитывал на иную реакцию. Сейчас было важно отвадить ее от себя, чтобы она спокойно общалась с Андреем. «Пусть лучше ведет себя так, чтобы я ее приревновал». Оставив девушку расстроенной и недоумевающей, Пронин поспешил к зданию Зеленого театра.

Первый пункт – зрители. В зале, у входа и выхода, на крайних местах в партере и в амфитеатре, в первом и последнем рядах балкона, в фойе театра и в театральном буфете – везде были зарезервированы места для «внимательных» людей, огнестрельное и холодное оружие которых тщательно спрятано в складках одежды. Не забыл Пронин и про колоритных кавказцев: грузин, черкесов и лезгин. Начальник местной милиции майор Рудый должен был поставить у входа в театр лишь двух скромных сержантов, чтобы обилие людей в милицейской форме не мешало отдыхающим наслаждаться культурной программой.

Пронин пообщался и с директором театра, самодовольным тучным человеком, страдающим одышкой от злоупотребления вином и жирной пищей. В день концерта майор контрразведки и «руководитель гидов» принял руководство театром на себя, отправив советского управляющего отдыхать. Зато с техническим персоналом сразу же началась активная работа. Кулисы превратились в опорные наблюдательные пункты и точки ведения прицельного огня. Будка суфлера и вовсе стала дотом. Пронин рисовал чертежи, вымеряя баллистические линии траекторий пуль. Важно было не оставить без внимания ни одного участка зала и сцены. Он прошел с техниками по всем открытым и закрытым помещениям театра, вплоть до каморки уборщицы и компрессорной будки. Обошел вместе с дворником – стариком, помнившим спектакли с участием Ермоловой и концерты Шаляпина, все здание снаружи и даже проверил стены в подозрительных местах.

Особое внимание Пронин уделил служебному входу. Категорический приказ запрещал пропускать через него каких бы то ни было незапланированных зрителей.

– Даже если вдруг Сам появится у служебного входа, – не пускать, а в случае необходимости – применять оружие согласно полученным инструкциям! – почти кричал Пронин сотрудникам, отвечающим за этот самый непредсказуемый участок театра…

Пронин знал, что маршал будет на концерте, но он войдет не с обычного служебного входа. Для таких гостей был предусмотрен заросший декоративным виноградом вход, от которого винтовая лестница шла прямиком в ложу.