Лев Линьков: По следу

— Начальник просил председателя, чтобы за обедом тебя обязательно посадили рядом с ней, — подтрунивал дежурный. — Это, говорит, для сержанта Орлова будет лучше всякой премии.

Лицо Петра стало одного цвета с плечами, которые он нещадно растирал полотенцем. Спас его вошедший в этот момент в умывальную ефрейтор Савин.

Во дворе, шумно раскачиваясь, спорили с непогодой горные клёны, и было слышно, как полощет над крышей флаг.

— Здорово задувает! — буркнул Савин, посмотрев в окно.

— Быть дождю, — добавил он таким тоном, будто предсказывал ясную погоду.

Закусив, Орлов и Савин надели брезентовые плащи, фуражки, взяли из пирамиды оружие и ровно в 24.00 вошли в канцелярию начальника заставы.

Начальник внимательно посмотрел на них, осведомился, здоровы ли, и сказал:

— Вы направляетесь на охрану государственной границы Союза Советских Социалистических Республик, в район погранзнака номер… Задача…

Каждый день вот уже не первый год Пётр слышал знакомую ему фразу и всегда испытывал при этом ни с чем не сравнимое душевное волнение.

В охране границы важно каждое звено, Пётр понимал это и все-таки считал, что на заставах их отряда лежит особая ответственность: ведь по ту сторону границы Турция, в которой хозяйничают американцы…

Спустя полчаса Орлов и Савин были на месте, указанном начальником, и расположились в зарослях орешника, над ворчливой горной речкой.

Они внимательно всматривались в ночную тьму.

Ветер здесь, в ущелье, не такой сильный, то стихал, то, словно встрепенувшись, начинал перебирать ветви орешника и пел что-то тревожное, грустное.

За речкой, будто гигантский чёрный занавес, поднимался к небу склон противоположного турецкого хребта. Небо над ущельем было таким же чёрным, закрытым тучами, без малейшего просвета, сквозь который могла бы взглянуть на землю хотя бы одна звезда.

Часа в два ночи, как и предсказывал Савин, разразился ливень. Со склонов хребтов хлынули водопады. Речка вздулась и через какие-нибудь тридцать минут превратилась в клокочущий поток, который с непостижимой лёгкостью волочил и перекатывал огромные камни.

Орлов и Савин не оставляли своего поста до последней возможности. Когда же вода со злобным плеском начала затоплять заросли орешника, Пётр тронул товарища за плечо. Скользя, цепляясь за мокрые колючие ветки, они перебрались повыше, к запасной позиции, указанной на всякий случай начальником заставы.

Темнота, и без того почти непроглядная, стала ещё гуще. Рёв взбунтовавшегося потока заглушил все остальные звуки.

Казалось удивительным, откуда в небе, днём таком ясном, безоблачном, взялось столько воды: дождь лил будто из миллионов невидимых кранов, непрерывными, тугими, холодными струями.

Мало приятного находиться под таким ливнем, когда чувствуешь, что, кажется, промокли и кости, никакая сила не в состоянии унять дрожь во всём теле, и зуб не попадает на зуб!

Будь Орлов и Савин охотниками, они давно укрылись бы где-нибудь в пещере и отсиделись бы, покуривая трубки и вспоминая всякие диковинные охотничьи истории; будь они чабанами, застигнутыми ливнем на пастбище, они согнали бы стадо в круг и легли между тесно сгрудившихся овец, накрывшись тёплыми бурками; будь они жителями горного селения, на которое обрушилась непогода, они поплотнее закрыли бы ставни и расположились у жаркого очага.

Но Орлов и Савин были пограничниками. Если бы понадобилось, они бы пробыли под пронизывающим ливнем не час и не два — сутки, двое суток, столько, сколько потребуется, потому что горная речка, за которой они наблюдали, была не обычной речкой, каких великое множество на земном шаре, — по ней проходила граница.

Побуйствовав часа полтора, ливень внезапно прекратился. И почти тотчас над всё ещё не утихомирившейся речкой взвилась ракета, на несколько секунд выхватившая из мрака часть неузнаваемо изменившегося ущелья: там, где совсем недавно высилась отвесная скала, образовался отлогий спуск — подмытая скала обрушилась; прибрежные заросли орешника исчезли, будто их срезало гигантским плугом; из речки там и тут торчали огромные камни, по которым можно, не замочив ног, перебраться на противоположную сторону.

Ракета была сигналом тревоги — она извещала, что через границу перешёл враг.

«B случае тревоги вам следует идти на помощь соседнему наряду…» — предупреждал начальник заставы.

Орлов и Савин вскочили и побежали в ту сторону, где только что погас ослепительно зелёный шар.