Дэвид Игнатиус - Банк страха

— Я не могу, — сердито сказала она. — Здесь опасно, могут увидеть.

Хофман обвел взглядом склон холма и показал на его вершину, где в закрытом от глаз малолюдном уголке находилась сторожка смотрителя парка.

— Там нас не увидят, — сказал он. — Всего на несколько минут, правда. Нам надо поговорить.

Лина внимательно посмотрела в том направлении. Кажется, там никого не было, но знать наверняка было нельзя. Хофману удалось взять ее за руку, и они молча пошли в сторону узкой ложбинки, через каждые несколько шагов оборачиваясь, чтобы убедиться, что никто не идет следом. Войдя в густой кустарник, Хофман остановился и повернулся к ней.

— Мне необходимо было вас увидеть, — начал он, — чтобы предупредить о вашем боссе, Хаммуде. Он опасен.

Она скептически посмотрела на него.

— Да что вы говорите! Хаммуд опасен? Какая интересная мысль! — Она встряхнула головой.

— Я серьезно, — сказал Хофман. — Вы помните филиппинца, приходившего ко мне по поводу жены? Он исчез. Мне позвонили из посольства и сказали, что он уехал домой и больше не нуждается в моей помощи, но это ложь. Я думаю, Хаммуд велел убить его только за то, что он пришел ко мне. Теперь я волнуюсь, что они пойдут за вами.

— Они уже шли, — ответила Лина ледяным голосом. — Как вы не понимаете? — Она двинулась дальше, к островку деревьев и кустарников, образующих естественное укрытие. Хофман последовал за ней.

— Когда? — спросил он.

— После вечеринки у Дарвишей. Начальник службы безопасности предупредил меня насчет контактов с иностранцами. Кажется, он вас знает.

— Что вы ему сказали?

— Правду. Я сказала, что не виделась с вами раньше и не имею намерения видеться вновь. Так теперь вы оставите меня в покое?

— Простите меня, — сказал Хофман. — Я не знал. Но здесь безопасно. Я уверен, что за мной никто не шел. И я очень рад вас видеть. — Он попробовал улыбнуться.

Лина не ответила. Здесь, в укрытии, под пологом деревьев стоял запах влажного мха, стелившегося под ногами. Она вдруг вспомнила, что в такой же рощице она в первый раз позволила одному мальчику положить руку себе на грудь. Потом, когда он полез другой рукой в ее трусы, она вырвалась и убежала.

— Мне надо идти, — сказала она.

Хофман понял, что должен отпустить ее. Он передал ей предостережение, и каждую минуту, проведенную с ним, она рисковала. Но он еще не все ей сказал. Наклонившись к ней так, что его губы почти касались ее уха, он тихо сказал:

— Мне нужна помощь.

— Какая?

— Информация о Хаммуде, с которой можно было бы пойти в полицию. Этот человек опасен. Если кто-нибудь что-нибудь не предпримет, он так и будет терроризировать людей.

— Это меня не касается, — так же тихо ответила она. — Я черкнула Пинте пару строк по поводу жены, и все. Это была обычная вежливость.

Хофман умоляюще посмотрел на нее, как тогда, на вечеринке. Они уже подошли к концу лесистого укрытия. Метрах в пятидесяти от них гулял по тропинке мужчина с собакой. Времени было мало. Но Хофман знал, что он занят не милосердием, а работой. У него был клиент, пусть даже уже мертвый, и ему по-прежнему нужна была информация.

— Кто на самом деле хозяин «Койот»? — спросил он шепотом. — Вы знаете?

— Перестаньте! — ответила она.

— Прошу вас. Мне нужна помощь. Я обещал Пинте, что сделаю что-нибудь, но я не могу пойти в полицию без информации. Что делает Хаммуд в Ираке?

— Перестаньте! — повторила она и ускорила шаг, почти перейдя на бег. Длинноногая, со стрижеными волосами, она была похожа на цирковую лошадь.

Хофман бросил последнюю карту. Больше у него не было ничего.

— Что такое «Оскар трейдинг»?

Лина обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Ее лицо внезапно побледнело.

— Я не знаю, — отрезала она. — Оставьте меня в покое!

Они уже вышли из своего укрытия и снова были на открытой лужайке, на тропинке, шедшей по диагонали к Уголку ораторов. На ней через каждые несколько десятков метров стояли скамейки, и отдельные стойкие гуляющие отдыхали на них в одиночестве в сгущающихся сумерках. Хофман быстро обвел их взглядом и вдруг остановился на одном человеке, сидевшем метрах в тридцати от них и задумчиво читавшем газету. Он уже видел его раньше. Теперь этот человек был без шлема и в сером френче поверх другой одежды, но это был тот же соломенный блондин — посыльный с мотоциклом, полчаса назад загоравший перед «Энвилом». Хофман оглядел лужайку, не зная, что делать. Лина заметила, как изменилось его лицо.

— Что случилось? — спросила она.