Виктор Давыдов - Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

Климов поднялся из-за стола, хотел что-то сказать, но в это время затрещал телефон. Выслушав сообщение, капитан положил трубку и задумчиво посмотрел на подчиненного:

— Это Глухов. Пять минут назад Николаю Николаевичу позвонила некая Анна Самохвалова, попросила передать хозяйке, чтобы та не беспокоилась. Она, мол, девушка умная, но такая удача в судьбе бывает редко. Отдыхает на юге с хорошим другом. Ну что скажешь?

Никита Кузьмич медленно опустился на стул и обхватил голову руками. Плечи его мелко затряслись. Свиридов быстро поставил перед ним стакан воды и обнял за плечи:

— Ну-ну, Никита, успокойся. Николай неживой уже, а вишь ты, продолжает воевать. И мы еще повоюем.

Ослепительный шар солнца постепенно терял свою огненную силу. Все ниже и ниже скатывался он к кромке моря, принося вечернюю прохладу. А накал курортных страстей только набирал силу. Конечно, градус этого накала был неизмеримо ниже, чем в августе-сентябре, когда пляжная суматоха дня к вечеру резко перерастала в кафешантанный разгул. Все это южному городу еще предстояло пережить, а пока море было прохладным, фрукты еще только созревали и приезжих было немного. Анюта и Седой были в их числе. Курсовку Седой, по его словам, аннулировал, и они устроились в частном доме, в пристроенной для курортников комнате.

Первое время Анюта не находила себе места. Она исчезла из Москвы, не предупредив Климова, и поэтому вполне резонно предполагала, что чекисты могут подумать о ней все что угодно. При этом мысль о том, что они могут беспокоиться: а жива ли она вообще? — просто не приходила ей в голову. Она думала только о задании, но до сих пор точно не могла сказать себе, «свой» или «чужой» был Эдуард Петрович. И если быть честной до конца, она не очень торопилась с ответом на этот вопрос. Вспоминала ли она о Михаиле? Вспоминала. Сравнивая обоих мужчин, она вдруг сделала для себя неожиданное открытие: она поняла, что в отношениях с Глебовым она ощущала себя старшеклассницей, искренне жалея мальчишку из младшего класса, а с Эдуардом Петровичем она вдруг почувствовала себя женщиной. Ну и как любовник Седой был не чета малоопытному юноше. Если бы не задание…

О том, сможет ли она после того, что случилось, продолжать прежние отношения с Михаилом, она старалась не думать. Ей необходимо выполнить задание чекистов, помочь Глебову, а там будь что будет. Именно невозможность сообщить Климову о своем открытии в доме Седого мучила ее. Она обратила внимание, что мужчина ни разу не дал ей возможность остаться одной. Лишь однажды он в ее присутствии позвонил из телефона-автомата своему товарищу в санаторий, а после этого привел ее в летнее кафе, заказал сливочное мороженое с сиропом и отлучился, обещав вернуться через десять минут. Анюта поняла, что за это время найти междугородный телефон она не успеет, и добросовестно расправилась с мороженым. А Эдуард Петрович вернулся не через десять минут, а через пять.

Ее внутренняя встревоженность не могла пройти мимо его внимания, но он считал это состояние вполне объяснимым и, будучи тактичным человеком, воздерживался от расспросов. А вчера вечером Седой, прогуливаясь, зашел с ней на почту в междугородный телефонный пункт. Там он заказал телефонный разговор, и они стали дожидаться вызова, болтая о всякой всячине, не обращая внимания на окружающих. Внезапно телефонистка громко крикнула в окошко: «Кто заказывал Москву, телефон не отвечает». Анюта глянула на Эдуарда Петровича и вздрогнула, увидев, как он переменился в лице. На нем медленно, как на проявляемой фотографии, проступила вся тяжесть прожитых лет, горечь утрат и обида поражений. Но длилось это буквально несколько секунд. Глубоко вздохнув, Седой встряхнулся и вновь вернулся в прежнее состояние. И тут Анюта решилась. Робким голосом она попросила разрешить ей все-таки позвонить в Москву и предупредить квартирную хозяйку. Не сказав ни слова, Седой попросил телефонистку принять другой заказ. И Анюта продиктовала номер телефона. Когда через четверть часа ее пригласили в кабину, он остался на прежнем месте у окна, равнодушно разглядывая проходящих по улице людей. Разговор она закончила быстро и, выйдя из будки, радостно доложила спутнику, что камень с души снят, хозяйке все передадут, а то ведь та могла и в милицию заявить о пропаже квартирантки. Седой выслушал ее с легкой полуулыбкой, но было видно, что он весь в своих мыслях, и Анюта понимающе замолчала.