Арсений Замостьянов - Спасти Вождя! Майор Пронин против шпионов и диверсантов

– Кто – Папанин или Сталин?

– А это уж вы сами решайте, господин Бронсон!

Из театра они поехали в «Славянский базар» – на «Форде» американского посольства. Всю дорогу Бронсон вспоминал про шутку с дачей Папанина. «Я назову одну из публикаций о поездке в СССР так: «Страна весельчаков»! Нигде я не встречал таких россыпей юмора!»

Пронин ответствовал с самым серьезным, торжественным видом:

– Вот сейчас поужинаем в «Славянском» – и вам станет не до смеха.

Переводчик то и дело краснел, переводя на английский остроты Пронина. Иногда даже цензурировал их, смягчал... Бронсон это замечал, но стойко не подавал виду. Майор все спланировал по минутам: в ресторане Бронсона и переводчика удержит приятный собеседник, а Пронин в это время улизнет на Моховую – выслеживать Ревишвили. План дерзкий. Бронсон только кажется таким мягким и уступчивым. У него за парфюмерным слоем доброжелательности – кремень!

– Чего желаете? – Пронин крутил в руках меню. – Все никак наши мастера сервиса не научатся выпускать меню на английском языке... Только русский и немецкий.

– Я полностью доверяюсь вашему вкусу, – сказал Бронсон и посмотрел на часы. – Перекусим немного – и расстанемся на сегодня. В два часа ночи я должен быть в гостинице. Вы будете смеяться, но у меня назначены телеграфные переговоры с Нью-Йорком. У вас глубокая ночь, а в Америке – самое деловое время суток.

Пронин лениво откинулся на спинку стула и пробормотал вполне беззаботно:

– Что можно решить по телеграфу? Ума не приложу. По-моему, это какая-то глупость. Вот если бы можно было по телефону поговорить с Америкой при наилучшем качестве связи.

– Ну, это только в светлом будущем. А мы живем сегодняшним днем, и дела не ждут. У них есть студень? Мне понравился русский студень! Заливное мясо с перчиком! А от вашей горчицы я теряю сознание – это как пища индейцев.

Пронин заказал студень, пирожки с мясом, а еще – по тарелке щей. Ну, и для довершения ужина а-ля Рабле жаркое по-пражски. Из напитков выбрали хлебный квас, клюквенный морс и поллитровый графин столичной водки. Гулять так гулять!

– Это, между прочим, сверхновая русская советская водка. Лучшие рекомендации!

– Да я уж пробовал и не раз. Действительно, королева водок. У нас как отменили сухой закон – в продаже появилось множество водочных марок.

– В основном – с душком белой эмиграции! – заметил Пронин. – Но главная тайна русской водки осталась в Советском Союзе. Вы в этом убедитесь.

– Вы предлагаете нам закупать «Столичную»? Что ж, я готов стать первым торговым агентом в этом деле.

– Уверен, вы не прогадаете! На алкоголе еще никто не разорялся.

С этими словами они опорожнили первую рюмку – за советско-американское торговое сотрудничество. Бронсон снова посмотрел на часы.

– Ужинать в спешке – последнее дело. У нас говорят: счастливые часов не наблюдают. Я предлагаю в память об этом вечере поменяться часами и спрятать их у нашего дорогого товарища переводчика. Вплоть до окончания ужина. Как вам моя идея?

– Не знаю, что и говорить. В фантазии вам не откажешь.

– Никакой фантазии. Обыкновенная русская традиция – махнуться часами не глядя. Вы сможете перевести выражение «махнуться не глядя»?

Бронсон уступил настойчивости Пронина. У обоих были карманные часы. У Бронсона – швейцарский «Лонжин», у Пронина – отечественные, Первого часового завода. Переводчик с улыбкой отправил их во внутренний карман пиджака – как в сейф.

Тут Пронин увидел кого-то в зале, вскочил и замахал руками:

– Да это же сам Андрей Петрович Старостин, наш знаменитый футболист и тренер! Вот в Штатах не ценят футбол, а в Европе, в Бразилии и у нас это излюбленное зрелище! Вы же хотели написать про досуг советских людей? Считайте, что вам повезло. Братья Старостины нарасхват у советских журналистов – а я вас сейчас лично познакомлю!

Бронсон несколько натянуто улыбнулся:

– М-да, это интересно. Хотя футбол у нас действительно не в чести. Но досуг советских людей – это, конечно, занятная тема.

К их столику подошел стройный подвижный мужчина в элегантном черном костюме, со щегольской прической в стиле американских кинозвезд.

– Немедленно знакомьтесь! Это любимец всего Советского Союза, честь и слава московского «Спартака» – Андрей Петрович Старостин собственной персоной!

– Бронсон! – отрекомендовался американец.

– Дружественный журналист с берегов Потомака, наш американский друг! – пояснил Пронин. – Говорите смело, Андрей, с нами переводчик! Хотя, кажется, за время пребывания в СССР господин Бронсон научился нас понимать.