Арсений Замостьянов - Спасти Вождя! Майор Пронин против шпионов и диверсантов

Бронсон улыбнулся – и снова Пронин заметил, что он отлично понимает по-русски: улыбнулся-то он до перевода!

– Вы, господин Пронин, рассуждаете как настоящий пропагандист! Такова особенность советской журналистики: вы на службе, вы напоминаете военных...

– Не стану спорить. Россия искони – страна воинская.

– Вы воевали? – Бронсон попытался заглянуть в глаза собеседнику – как Черчилль, наклонив голову.

– А как же? Мне не двадцать лет и я не инвалид с детства. В России все здоровые мужчины моего поколения воевали. Меня призвали на фронт Первой мировой.

– Так вы царский офицер? И вас допустили до советской печати? – язвил американец.

– Во-первых, я был унтером. А во-вторых, царский офицер – это вовсе не обязательно белый. Я записался в Красную армию в 1918 году.

– Стали идейным большевиком?

– Безусловно. И сражался против врагов.

Бронсон снова изобразил мечтательный, несколько легкомысленный вид.

– Трудно представить вас на войне! Стреляющим, убивающим врагов, размахивающим шашкой... Я посмотрел ваш знаменитый фильм про кавалерийского командира. Фильм поразительный, уникальный. Не уступает лучшим картинам Голливуда! Но как страшна ваша Гражданская война...

– А я видел ваш, американский, фильм про Гражданскую войну – «Унесенные ветром». На мой взгляд, очень неплохая картина. Ваши кинематографисты не уступают мастерам «Мосфильма» и «Ленфильма»! И ваша Гражданская война не уступит нашей. Конечно, есть отличия. Семьдесят лет прошло! Другие платья, другие манеры, другое оружие. Но ожесточение все то же. И кровь.

– Вы разрешите опубликовать эти ваши слова в интервью?

– Все, что я вам говорю, может стать материалом для публикации!

– Тогда такой вопрос. У вас рабоче-крестьянское государство. И в то же время повсюду можно увидеть портреты вождей. Так кто же творит историю – массы или личности?

– Вопрос философский. Тут можно долго рассуждать. Мы еще только строим справедливое общество, мы на пути. Мы не утверждаем, что уже проделали этот путь. Мы еще не доросли до сознательности. Как обыкновенные люди, мы нуждаемся в мотивации... Наш энтузиазм нужно подогревать пропагандой. И образы вождей нужны нам, чтобы было на кого равняться. Нужны для мобилизации, понимаете?

– То есть к светлому будущему вас нужно подгонять плеткой?

– Ради высокой цели мы и на это готовы. Без принуждения никак нельзя. Важно, что это принуждение – во имя большинства, а не в интересах элитарной кучки хозяев жизни.

– Это вы хлестко! Значит, в вашей стране не существует элиты?

– В буржуазном понимании – не существует. У нас есть трудовая элита и войти в нее может каждый. Нужно только с энтузиазмом и мастерством делать свое дело.

– А Сталин – это элита? Молотов, Ворошилов?

– В буржуазном понимании – нет. Они пролетарские вожди. Плоть от плоти народного большинства.

– Вы непрошибаемы, Пронин!

– Дали третий звонок! Нам придется прервать интервью.

– Надеюсь, второе действие спектакля будет не менее интересным, чем беседа с вами, господин Пронин!

После финальных аплодисментов они не сразу покинули ложу. Бронсон должен был прийти в себя после революционной трагедии.

– А вы обратили внимание на матроса Швандю? – спросил Пронин.

– Да,да, очень яркий и смешной персонаж! Я удивлен, что в этом спектакле трагедия соседствует с фарсом!

– Вы еще больше удивитесь, когда узнаете, что прототипом матроса Шванди был не кто иной, как всемирно известный полярник Иван Дмитриевич Папанин. Правда, в годы Гражданской войны он и не мечтал еще стать полярником, а был обыкновенным бойцом революции.

– Вы действительно меня удивили. И об этом можно написать в нашей газете?

– Пишите без церемоний! Мы гордимся нашими полярниками! Кстати, чувство юмора Папанин сохранил и после того, как стал Героем Советского Союза. Рекомендую взять у него интервью, пока он отдыхает после работы на дрейфующей станции!

– Это возможно? Я буду счастлив.

– Почему бы и нет? Папанин – человек общительный. Выдающийся наш современник. Герой и весельчак. Вы знаете, он получил большую премию за свой научный подвиг – и построил роскошную дачу. С фонтаном и садом. Недавно на этой даче побывал товарищ Сталин. Они пили чай с ватрушками, беседовали об освоении Севера... Когда Папанин спросил товарища Сталина: «Как вам понравилась моя дача?» – товарищ Сталин ответил: «Неплохо. Но на воротах не хватает вывески – «Детский сад». И что же вы думаете? Папанин тут же ответил: «Я как раз собирался подарить эту дачу детскому саду! Специально придирчиво следил за ее строительством, ибо в нашей стране все лучшее должно принадлежать детям!» Вот такой остроумный он человек.